в России льда не хватало? Или российская интеллигенция была так занята чем-то полезным, что у неё не было времени потереть два кусочка льда и задуматься над тем, что происходит?
Надо сказать, что Дэви меня восхищает: на мой взгляд, Дэви сделал глобальных открытий больше, чем вся отечественная химия за всю свою историю, поэтому немного прервусь на то, что мне в нём интересно.
Во-первых, он осмысленно отказался от получения университетского образования, которое без проблем мог получить. А некоторые читатели должны помнить, что и я предлагаю в свободной России упразднить получение образования в учебных заведениях и любое образование из тех, которые у нас считаются высшим, сделать доступным каждому, кто хочет получить знания. Кто хочет получить ЗНАНИЯ, а не бумажку с печатью! Сегодня знания легко получить с помощью компьютера и интернета плюс практика.
Но во времена Гемфри (1778–1829) компьютера не было и решиться на самообразование было очень непросто. Покровительствовавший юному Дэви старый врач Тонкин устроил его для начала в аптеку, и Дэви, тогда ученик аптекаря, сам составил план того, что ему надо изучить. После чего начал искать нужные книги и сам, без профессоров, их изучать. Его биограф перечисляет, что Дэви взялся изучить:
«Теология, или религия, изучаемая через природу. Этика или нравственные добродетели, изучаемые через откровение.
География.
Моя профессия: ботаника, фармакология, учение о болезнях, анатомия, хирургия, химия.
Логика.
Языки: английский, французский, латинский, греческий, итальянский, испанский, еврейский.
Физика: учение о свойствах тел природы, явлениях природы, учение о жидкостях, свойства организованной материи.
Астрономия.
Механика.
Риторика и ораторское искусство.
История и хронология.
Математика».
А вот из его тетради записи тех тем, которые он собрался изучить дополнительно:
«Исследование правды и политические убеждения.
Тело.
Организованная материя.
О правительстве.
О доверчивости и легковерии.
Доказательства того, что способность мыслить зависит от строения тела.
О счастье.
О нравственном долге.
Защита материализма».
Соответственно, Дэви читает сочинения Локка, Беркли, Гельвеция, Канта. И всё это, повторю, без профессоров и экзаменов. И меня восхищает огромный скептицизм этого 19-летнего юноши к тому, что он прочёл. К примеру, уже в те годы французский химик Лавуазье был непререкаемым авторитетом, а Дэви вспоминает:
«“Элементы химии” Лавуазье показались мне занятной книгой. Но только читать книгу – дело бессмысленное. Химия – наука опытная, это не история
