меня послали…
– Не! – выдавила она сквозь зубы. – Сейчас!
Обернутая вокруг перил веревка со звуком лопнувшей струны достигла конца, и Анашарал грохнулся на палубу, от рывка опрокинувшись на спину. Бессильно задрыгал конечностями. Натянутая веревка резко ослабела, и Арчет шлепнулась на задницу. Гвардеец рванулся к ней.
– Моя госпожа…
– Я в порядке! – прорычала она так яростно, что он отступил на шаг. Арчет вскочила, подобрала веревку. Ладони саднили. Перевернутый Анашарал выглядел совершенно беспомощным, но она не исключала, что Кормчий каким-то образом примет нормальное положение, подползет к краю люка и рухнет в относительную безопасность трюма; оттуда – и Арчет подозревала, что Анашарал это каким-то образом знает, – ей уже не хватит силы и сосредоточенности достать его во второй раз, с кринзанцем или без него. Вообще-то, она уже начинала сомневаться в том, что…
– Помоги мне, – бросила она смущенному солдату. – Не стой там, теребя хрен! Хватай веревку!
– Моя госпожа?
Но он был из Трона Вековечного, а она в этом богом забытом жалком месте и воплощала собой Трон в той степени, в какой это было возможно. Ему приказали повиноваться ей, даже если речь пойдет о жизни или смерти. Он сделал, как было велено. Встал позади, и Арчет почувствовала, как ослабевает давление на ободранные ладони, когда мужчина прибавил свою силу к ее собственной. Они потянули одновременно, и перевернутый Кормчий, слегка покачиваясь, проехал пару футов по скользким доскам палубы. Со вторым рывком гвардеец, немного запыхавшись, спросил:
– Госпожа, в чем заключается… ваше намерение?
– Намерение? – Она повернула голову, чтобы посмотреть на него и одарить криновым оскалом. – Скинуть уебка в гавань, а что?
На лице гвардейца проступил испуг. Арчет опять повернулась лицом вперед и приказала:
– Тяни – и все тут.
– Это было бы неразумно, и я не сомневаюсь, что ты, Селак Чан, сам все понимаешь, – заметил Кормчий. – Госпожа Арчет приняла…
– Заткнись!!! – сорванным голосом заорала Арчет. – Заткнись, сука!!!
И внезапно, как будто крик пробил какую-то внутреннюю камеру в механизме ее гнева, Арчет ощутила пустоту. Ценный груз ярости утек, превратившись в слезы. Ее мышцы больше не пылали огнем, они просто болели. Ладони саднили, во рту было сухо и кисло. Каждый год из прожитых двухсот девяти упал на нее словно камень.
Она бросила веревку и замерла под дождем, опустив голову.
– Заткнись, сука, – пробормотала самой себе.
– Моя госпожа? С вами все в порядке, госпожа?
Арчет встряхнулась, словно мокрая собака. Впервые с того момента, как гвардеец поднялся на борт, по-настоящему повернулась лицом к нему.
– Что тебе нужно?
– Драконья Погибель, моя госпожа. И люди Шенданака. Ну, и еще господин Танд. Случилась драка. В гостинице на улице Лиги. Командующий Ракан просит вашего присутствия.
– Постой…
