ведет твою группу, конечно, никак. Я грустил. И может быть поэтому на новый год уронил елку, которую поставили в нашей группе. К Новому году мама нам с сестрой всегда делала своими руками необычные костюмы, вот и тогда она мне сшила костюм зайчика. Все восхищались моим нарядом до тех пор, пока я не решил, что елка неправильно стоит и просто потянул ее за ветку, пытаясь передвинуть. Уронив пушистое вечнозеленое дерево, я не стал убегать, а просто стоял в шапочке с ушками рядом с местом преступления и смотрел на всех невинным взглядом. Но, как оказалось, ни ушек, ни хвостика-помпона на шортиках и даже невинного взгляда было недостаточно, чтобы избежать возмездия за такое злодеяние…неделю, наверное, я не мог сесть на свою синюю пятую точку.
В смутные времена, конец восьмидесятых – начало девяностых, как и для всех рядовых граждан нашей страны, началась «сладкая жизнь»…ну а если серьезно, то это был очень тяжелый период жизни…не только людей, но и нашей страны, как государства. Отец и без того любил покутить, изменял маме, пропадал на несколько дней. В общем вел счастливую личную жизнь при не очень удовлетворяющей его потребности полигамного самца семейной жизни. А в столь тяжелую пору, вместо того чтобы поддержать свою жену и детей, он совсем слетел с катушек. Как мне кажется, это неспособность обеспечить свою семью и осознание полного бессилия в создавшейся ситуации не давали ему покоя, и он пытался утопить свои страдания в бутылке. Но это лишь мое предположение недипломированного не психолога, вполне возможно, такова была его натура. А после того, как зелье действовало нужным образом, он старался самореализоваться за наш счет, а точнее избивая нас, ну или просто унижая. По-моему, женщин, детей, животных и вообще кто слабее обижать могут только люди с комплексами. Я считаю, они таким образом пытаются компенсировать свои недостатки. С большой силой приходит большая ответственность, нет никакой доблести в том, чтобы унизить кого-то, кто заведомо уступает тебе в силе. Отец же частенько на ровном месте придумывал повод, чтобы завести самого себя, и начиналось действо. Риту он не трогал, так как она росла сорвиголовой, этакой пацанкой. Ему это нравилось. Если моя сестра думала, что я любимчик у мамы, то я так же считал про отношения Риты с отцом. Он хотел, чтобы и я стал более хулиганистым что ли и старался внушить мне, что таким быть хорошо. А я, вопреки всем попыткам моего родителя, рос более умиротворенным и рассудительным. Я не был «заучкой», но и хулиганом не являлся. Я всегда задавал кучу вопросов, если мне было что-то не понятно…уж лучше так, чем делать умное лицо и нести несусветную чушь. Это отцу не давало покоя, он постоянно пытался навязать мне свое мировоззрение, но у него ничего не получалось. Из-за этого он время от времени меня подначивал и пытался взять на слабо, как будто он сам был еще подростком. Хотя взять на слабо или спровоцировать выражением «Ну что струсил?» меня было невозможно даже в детстве. Когда мы были на даче у его родителей, он предложил прокатиться
