style="font-size:15px;"> * * *
Целых десять километров отделяло районный центр от городской больницы. Зачем больницу построили так далеко от города, никто не понимал. Многие считали, что в лесополосе спокойнее, воздух там чище и свежее, чем в городе, где работала электростанция и завод по производству пластмассы.
Транспорт ходил не часто, автобус и то здесь бывал с утра – отвозил не выспавшихся и от того хмурых людей на работу из одного города в другой, делая вынужденную остановку близ деревни, где эта больница располагалась. Вечером тот же автобус возвращался обратно, с большим нежеланием делая остановку у больницы, за которой находилась старая полуразрушенная церковь и кладбище.
Каково это – жить в деревне, Виктор знал наверняка. Проездил несколько лет в школу. Казалось, что это было в другой жизни: сначала ему требовалось пройти по потёмкам не меньше километра до остановки, помёрзнуть как следует на ней – зимой в метель, а осенью под дождём, дождаться автобуса и продолжить мёрзнуть там, трясясь по всем кочкам и ухабам. Весёлое время было. К счастью, вот уже несколько лет он жил в столице и приезжал в деревню лишь иногда, чтобы навестить отца.
С сумкой на одном плече и кофром с гитарой на другом Виктор вышел из автобуса и почувствовал, что утонул в грязной жиже по самую лодыжку. Автобус сотрясло от смеха, когда пассажиры услышали, как он заорал.
Добро пожаловать в родное болото! А Виктор, будто забыв, куда собрался ехать, принарядился в белые джинсы.
От остановки ему пришлось топать не меньше километра по главной дороге. Прямо за поворотом виднелся дом отца. Поскольку приезжал Виктор сюда не часто, только на летних каникулах после сессии, то иногда даже забывал, как дом выглядел. И то, если работы бывало много, на лето Виктор оставался в Москве. В этот раз ничего не вышло с работой: фитнес-центр закрылся, и он стал безработным тренером, в услугах переводчика тоже никто не нуждался, да и группу он с ребятами решил распустить. Ничего у них не получалось. Это было дно. Но большим неудачником Виктор бы себя почувствовал, если бы узнал, что ему предстояло поселиться в деревне до конца своих дней. Этот жуткий кошмар до сих пор его преследовал на протяжении нескольких лет. Для себя Виктор решил, что даже под страхом смерти ни за что не вернётся жить в деревню.
С пятнадцати лет он красил волосы в немыслимые цвета, делал пирсинг и татуировки. Один раз Виктор заявился домой с жёлто-фиолетовым ирокезом, и отец чуть не выгнал его за такое издевательство над волосами и его нервной системой. В последнее время эксперименты Виктора с цветом стали куда спокойнее, потому что работодателей часто смущали его бирюзовые, зелёные или розовые волосы.
В этом году Виктору исполнилось двадцать два, он учился в одном из московских университетов на кафедре востоковедения на четвёртом курсе и в свободное от учёбы время подрабатывал переводчиком. Раньше работал грузчиком, в ресторанах быстрого
