стволом дерева Блестящий внимательно слушал. Конечно, не исключено, что старики несут чушь, – на то они и старики. Но ведь дедушка Никиты Борисовича до позднего девяностолетнего возраста сохранял ясный ум и даже говорил: «Не доведет вас до светлых высот демократия. Насмотрелся я ее в годы Гражданской войны. Народу она не нужна!» С этими словами и помер, перед смертью позвав в дом жреца зороастрийской религии, так как все Прохановские в Харькове исконно придерживаются зороастризма.
– А какие беды? – донесся до Никиты Борисовича голос курносенького собеседника.
– Эх, не хотел я забивать тебе голову научной чепухой, – вздохнул второй старик, тоже лысый, но толстый и нахальный. – Но придется.
Глядя в небо, он продолжал:
– Природа действует расточительно и неумно. Заданность детеныша определена. Но природа растягивает взросление человеческого существа на полтора десятка, а то и более лет. Расточительно?
– Организму сложиться надо! – сказал Удалов.
– Ошибка. На деле получается наоборот. Внешние факторы не помогают природе, а нарушают ее начинания. Ну, посмотри. Мы имеем дело с талантливым скрипачом. А у родителей нет денег ему на скрипку, к тому же его папа всю жизнь играет на гармошке. И вместо нового Ойстраха мы получаем еще одного пьяненького гармониста.
– Ну, это исключение, – возразил Корнелий. – Настоящий талант превозможет.
– Ты уверен?
– Еще как!
– И какой же талант был у тебя, Корнелий, в три года от роду?
– Нормальный талант, – не нашелся, что ответить, Удалов. – И если что, я его сам загубил.
– Правильно. Природа не могла угадать, что ты станешь послом доброй воли, известным в Галактике борцом за мир и, главное, самым средним из всех жителей Млечного Пути. А вообще-то говоря, я тебя проанализировал…
– Так ты любого человека можешь проанализировать?
– Задним числом.
– И без ошибки?
– Без ошибки, но с разочарованием. Природа зря отпускает людей взрослеть самостоятельно.
– Так скажи обо мне, не томи!
– В машинисты паровоза готовила тебя природа.
– Не может быть! – воскликнул Удалов и вдруг закручинился.
Минц заметил это и спросил:
– Что с тобой?
– Ты не поверишь… Я у внука паровозик украл и всю ночь с ним в коридоре играл.
– Почему не поверить? Конечно поверю, – улыбнулся Лев Христофорович. – И я задумался, – продолжал Минц, глядя в небо, не слыша и не видя ничего вокруг. – Я задумался, нельзя ли помочь природе. Тогда люди будут счастливее. Они же будут заниматься тем делом, к которому их произвела природа.
– Не понял, – сказал Удалов и почувствовал, как ему хочется гуднуть.
– Мы должны сократить до минимума тот непроизводительный период, в ходе которого человек взрослеет, в то время как увеличиваются шансы, что он станет вовсе не тем, кем ему следовало
