крови. Я подумал о вампирской связи еще в первый день. Просто надеялся, что тебе хватит ума держать руки при себе. Тогда она хотя бы могла с этим бороться.
– Я не могу, – закричал я.
Сцепив зубы, уже тише процедил:
– Не могу контролировать влечение к ней. Но я, черт побери, не хочу этой херни. Ты же ученый. Исправь это как-то. Сделай какой-то препарат.
Гвоздь потушил сигарету и, не глядя на меня, встал. Он взял со столика пустую бутылку виску и всучил мне ее в руку.
– Завтра к закату ты наполнишь ее кровью и поставишь в холодильник.
Он собрался к выходу, но я не готов был заканчивать разговор.
– Ты хочешь, чтобы я кормил ее? Каждый раз?
– Ее сердце забилось для тебя, – произнес он не оборачиваясь. – Это значит, что она либо пьет твою кровь, либо… мне придется прикончить ее, чтобы не мучилась.
У двери Гвоздь замялся и все же посмотрел на меня.
– Знаешь, в чем твоя проблема, она же слабость?
Я устало махнул рукой.
– Просвети меня.
– Ты слишком яро ненавидишь их.
– А ты – нет?
Гвоздь на секунду задумался.
– Я ненавижу убийц, Бес. А остальных я изучаю. Не поверишь, они поразительны.
С этими словами он ушел прочь, оставив меня наедине с пустой бутылкой из-под виски.
Выбор…
Делия
Я проснулась как от толчка. В горле жутко жгло. На мне была лишь тонкая ночнушка, но казалось, будто я завернута в мех.
– Доброе утро, – прозвучал голос Гвоздя. Он сидел в кресле, наблюдая за мной.
Я была так рада его видеть, что расплылась в улыбке. Он мой герой. Клянусь, думала, что сдохну вчера, когда парни накормили меня гадкой пиццей. Ну ладно, я сама их об этом попросила, но после стало так плохо, что мало что запомнилось. Знаю только, что явился Гвоздь и дал всем пинка. Кажется, он носил меня на руках, но я не уверена, было ли это взаправду или просто причудилось.
Гвоздь не улыбнулся в ответ, оставаясь сосредоточенным и нахмуренным. На секунду мне даже показалось, что в его черных глазах отражается печаль и вина.
– Что? – насторожилась я.
– Как ты себя чувствуешь? – поинтересовался охотник, проигнорировав мой вопрос.
Конечно, мне хотелось крови. И не просто. Я нуждалась в той, самой сладкой и потрясающей на вкус. Беса.
– Жива, – невесело ответила я. А затем вспомнила кое-что и оживилась. – Мое сердце ожило. Это случилось после…
Тут я замялась и отвела взгляд. Не думаю, что готова кому-то рассказать о том, что произошло с Бесом. Даже единственному человеку, которому не безразлична.
– Я знаю, – ответил Гвоздь.
Я подумала, что он говорит о сердцебиении, но в его взгляде было глубокое понимание. Кажется, он знал и остальное.
– И что теперь? – поинтересовалась я, сжимая ладонью горло. Жажда ощущалась все сильнее.
Гвоздь
