й отец эмигрировал (вернее сказать – бежал) сюда из Германии после поражения нацистов во Второй мировой войне. Он был офицером СС, хотя и не принадлежал к числу тех, кто стоял на сторожевых вышках многочисленных концлагерей или сражался на фронте в составе элитных частей. Когда нацисты пришли к власти, отец, молодой, но подававший большие надежды ученый, занимался историей и традициями древних германцев. Достаточно быстро все эти исследования забрало под свое покровительство всемогущее ведомство Генриха Гиммлера. Перед моим отцом встал очень непростой выбор: либо стать эсэсовцем, либо отказаться от изучения любимой темы. Он выбрал первое. История показала, что это был неверный выбор, но имеем ли мы право сегодня обвинять его в этом?
Наверное, именно нежелание отца рассказывать о своем прошлом, равно как и о Третьем рейхе вообще, постоянно подогревало мой интерес к этому периоду германской истории. Начиная со студенческих лет я жадно читал книги, посвященные гитлеровской Германии и Второй мировой войне, но ни в одной из них не смог прочесть того, что поведали мне документы, найденные после смерти отца в металлическом сейфе, хранившемся с незапамятных времен на чердаке нашего дома.
Эти бумаги, посвященные самым загадочным сторонам истории Третьего рейха, и заставили меня взяться за исследования. В них я прочел о неизвестных мне ранее, шокирующих вещах: о таинственном проекте «Аненэрбе» («Наследие предков»), о связях нацистского руководства с оккультными силами, о секретной антарктической базе, о прорывных научных исследованиях, результаты которых не были превзойдены даже через двадцать лет после окончания войны… Их держали в секрете и побежденные, и победители. Потому что эти тайны были способны полностью взорвать наши представления о нацистской империи. Ведь долгое время историки внушали нам образ нацистского режима как полного банкрота, терпевшего крах во всех своих начинаниях. Может быть, на каком-то этапе это было правильным, но нельзя же десятилетия подряд кормить людей одной и той же сказкой! В действительности же этот чудовищный, демонический, преступный режим достиг в некоторых областях таких успехов, которые и не снились остальному человечеству. Об этом ясно говорили, буквально кричали документы, доставшиеся мне в наследство.
И я начал расследование, которое заняло у меня двенадцать лет. За это время я многократно рисковал своим добрым именем и даже жизнью, и вот теперь даже психическим здоровьем. Но, оглядываясь назад, я не жалею о том, что избрал этот путь, и надеюсь, что мои усилия не пропадут бесследно.
Третий рейх был самой ужасной и жестокой диктатурой в истории человечества. Именно поэтому нельзя фальсифицировать его историю, нельзя преуменьшать те успехи, которых удалось добиться гитлеровской клике. И тем более нельзя не брать в расчет те силы и возможности, которые стояли за нацистами – пусть они и не были раскрыты и использованы в полной мере. Скорее всего, это на самом деле были бесконечно могущественные, хотя и не изученные по сей день силы, те силы, которые практически никто в ученом мире не воспринимает всерьез. А может быть, так было сделано намеренно? Ведь разве будут искать то, во что никто не верит, или то, что все серьезные ученые считают вздором? Верить или нет? Я сделал свой выбор, а вы делайте свой. Ведь всегда существует достаточно света для тех, кто хочет видеть, и достаточно тьмы – для тех, кто не хочет.
Впрочем, не только желание донести до читателей свет истины движет мной сегодня. Я более чем уверен, что Третий рейх не умер, не стал достоянием прошлого. Что в мире есть силы, которые готовы в подходящий момент пробудить нацистское чудовище от спячки – и тогда наша планета содрогнется. Моя задача – открыть людям правду об этих силах, чего бы мне это в конечном счете ни стоило.
Гпава 1
Призрак фюрера
Газета к утреннему кофе
Утро этого весеннего дня началось для меня с газеты. С той самой газеты, которую я так люблю полистать за чашкой утреннего кофе. Называть ее я не буду, скажу только, что речь идет об одном из самых солидных – и в то же время независимых – изданий Буэнос-Айреса. Эту газету знают многие, но я никак не ожидал, что газета сама прекрасно знает о моем существовании.
– Господин Кранц? – женский голос в трубке был мелодичным, мягким и безукоризненно вежливым. – Простите, что беспокоим вас так рано. Мы хотели бы обратиться к вам как специалисту по истории гитлеровской Германии. Вы читали наш сегодняшний номер?
– Еще нет, – спросонья пробормотал я, засовывая босые ноги в тапочки. Солнце уже вовсю светило в окна – судя по всему, утро было не слишком ранним.
– Там опубликована статья о том, что Гитлер, возможно, спасся из Берлина и еще долгие годы жил где-то в Аргентине. Мы хотели бы получить ваш комментарий.
Так, все понятно. Уже не в первый раз меня считают не то сумасшедшим историком, не то обычным проходимцем, пытающимся погреть руки на высосанных из пальца сенсациях. Тем не менее я вежливо пообещал перезвонить, как только ознакомлюсь со статьей. Ведь
