на себе любого. У миссис Ральф глаза красивые, но она их все время закатывает. Уолдерхерста взглядами не проймешь. Эта девица Брук будет поумнее Ральф. Очень умная девушка. Сходу начала.
– Но я… Но я ничего такого не заметила, – в недоумении ответила Эмили.
– Да нет же! Вы все видели, просто не поняли, в чем дело. Этот теннис, эти шуточки с молодым Хериотом на террасе! Она подает себя как эдакую пикантную штучку, совершенно не заинтересованную в моем кузене и во всей этой суете. Настоящая героиня современных романов. Но по-настоящему успешная женщина всегда знает, когда можно финтить, а когда следует остановиться. Уолдерхерст слишком высокого о себе мнения, чтобы заинтересоваться девушкой, флиртующей с другими мужчинами, его на мякине не проведешь.
Эмили Фокс-Ситон невольно вспомнила совет миссис Брук: «Не стоит быть слишком уж равнодушной, Кора». Ей даже не понравилось это мелькнувшее воспоминание, потому что она чувствовала симпатию к матери и дочери Брук и хотела верить в их искренность. Нет, такая привлекательная девушка не может не заинтересовать маркиза Уолдерхерста! И все же, подумалось ей, как проницательна леди Мария!
– Ах, леди Мария, вы все подмечаете! – воскликнула она. – Просто удивительно!
– Я выдержала сорок семь лондонских сезонов. Это много, очень много. Сорок семь сезонов и толпа дебютанток с мамашами на пути к просветлению. Итак, осталась Агата Слейд, бедное дитя! Таких, как она, я знаю как облупленных. При всей ее родовитости и красоте она совершенно безнадежна. Ее семья настолько бедна, что впору обращаться за благотворительной помощью, при этом ее родители произвели на свет шестерых – подумать только, шестерых! – дочерей, что, согласитесь, совершенно неприлично! Все с прекрасной кожей и с очаровательными маленькими носиками, божественными глазами и все такое прочее. Большинство мужчин не могут позволить себе такую жену, а они не могут позволить себе большинство мужчин. Еще немного, и Агате придется отойти в сторонку, дать шанс другим, если, конечно, ей не удастся все-таки выйти замуж. В этом сезоне иллюстрированные газеты ее хорошо прорекламировали, она была нарасхват. Дебютанток нынче рекламируют как мыло, разве только зазывалы с их именами по улицам не расхаживают! Но Агате особо нечего предложить, и я знаю, что и она, и ее матушка в смятении. В следующем сезоне надо будет уже вывозить Аликс, а они не могут позволить себе два комплекта бальных нарядов. Агате придется вернуться в их родовой замок в Ирландии, а отправиться в Касл-Клер – это все равно, что отправиться в Бастилию. Оттуда живой не выберешься. Она постепенно перестанет быть изящной и станет просто тощей, а личико из нежного превратится в бесцветное. Нос заострится, волосы поредеют…
– Ох! – воскликнула Эмили с искренним сочувствием. – Какая жалость! Я надеюсь, правда, надеюсь, что она понравилась лорду Уолдерхерсту!
– О, она всем нравится, но если никто не сделает следующего шага, то ничто ее, бедняжку, от Бастилии не спасет! Ладно, Эмили, пора в постель. Мы с вами заболтались.
