и не думай. Перо – мое.
Глаза Лиски все еще были сонными. Она уселась и вздрогнула, нечаянно оперевшись на поврежденную руку.
Джекоб положил перо обратно на ночной столик.
– С каких это пор ты ходишь за сокровищами без меня?
«Я по тебе очень соскучился», – хотел было добавить он, но выражение ее лица оставалось холодным – как всегда, когда он слишком подолгу отсутствовал.
– Задача не бог весть какая сложная. Да и неохота было ждать.
Он и не заметил, когда она успела превратиться во взрослую женщину. В его глазах она была всегда прекрасна, даже когда была щупленьким существом, недовольно выкусывающим у себя из шерсти репей. Прекрасна, как все дикое и свободное. Но тем временем она научилась сохранять лисью красоту, будучи в человечьей коже.
– Ты слишком часто превращаешься, – заметил он. – Если не будешь осторожна, то скоро станешь старше меня.
Она откинула одеяло.
– Ну и что из того? – На ней было рыжее платье, способное превращаться в лисью шкуру. Она всегда спала в нем, из страха, что кто-нибудь его похитит. – Перестань обо мне без конца печься. Раньше ты этим не злоупотреблял.
И правда, Джекоб, к чему это? Вот увидишь, она и без тебя отлично разберется.
Но он этого не увидит.
Он вынул из рюкзака сверток, который вручил ему Ханута.
– А ты мне не рассказывала, что у тебя в Шванштайне имеется богатый поклонник.
Лиска разорвала бумагу и улыбнулась. Шаль. Она провела рукой по зеленому бархату и отложила шаль к перу.
– Да что это с тобой? – Она поглядела на него вопросительно. – Ты нашел то, что искал?
– И да, и нет.
– Как это понимать? – Она натянула рукав на перевязанное плечо. – Не хочешь ли наконец рассказать мне, что ты разыскиваешь?
Ну давай, Джекоб. Тебе же надо с ней поделиться. Она – единственная, кому ты можешь об этом рассказать.
Он так скучал по ней. И ему надоело без конца прятать свой страх.
Он расстегнул рубашку:
– Я искал лекарство.
Красная кромка вокруг моли выглядела так, словно кто-то окропил ее свежей кровью.
Лиска с трудом перевела дух.
– Что это? – Голос ее прозвучал более хрипло, чем обычно.
Ответ она прочла у него на лице.
– Значит, вот какая расплата. – Ей стоило немалого труда выглядеть спокойной. – Я догадывалась, что братец твой получил назад свою кожу не за просто так.
Глаза ее наполнились слезами. Глаза лисицы, коричневые, как потемневшее от времени золото. Неизвестно, был ли это цвет, данный ей от рождения, или он впервые появился вместе с лисьим мехом.
– Которая из фей это сделала?
Ну говори же что-нибудь, Джекоб.
