От него чего-то ждать, уже смысла нет. Что придет, то придет! Будет другой день и новые обстоятельства. К тому времени, мы, может, и сами все «разрулим», – обведя взглядом собравшихся за столом. И не найдя тех, кто хотел бы что-то добавить в этой паузе. Он перешел к сути и раздаче поручений. – Сейчас Карина, после завтрака, останется здесь. Вместе с Егором и Софией. Для подстраховки и… Вместе с ним, Егором, попытается. Еще раз, попытается! Не требуя! Уговорить Софию самой, рассказать, а, может, и показать. Хотя бы, часть того, что уже есть. Чтобы мы могли найти что-то «похожее» или «схожее». Что-то, что даст нам «зацепку» или полноценно «раскроет» идею Розы…
– Она может не рассказывать и не показывать, все есть на ее телефоне, – выдала на одном дыхании задумчивая Карина, но только после поняла, что сказала это вслух и покраснела. – Ой… Я не должна была! То есть… Не должна была говорить и удалять! Она мне иногда присылала… – нервно сглотнула. – Это! Я ее просила показать, а она же просила, тут же удалять, после просмотра. Да и потом, это «само самой пропадало» и… Нам нужен ее телефон!
– Который у нее, – прищурился Влад, не сводя взгляда с шатенки. – Всегда, причем! И под рукой. Ну, добро пожаловать в эту, как ее, какую-никакую, «семью», – хлопнул в ладоши он, с «радостью», разве, только в руках. – Будем вместе думать, как его у нее забрать. И не привлечь недюжинное внимание, к этой «интереснейшей процессии».
– И не только, к ней! – утвердительно кивнул Александр, продолжая пребывать в каком-то своем «потоке». Смотря перед собой, в древесину стола, и редко на ребят, но и не видя их, в эти моменты. Не выходя из него и себя, ни на секунду. Будто, боясь сбиться с мысли, стоит отвести глаза и переключиться на нечто другое или кого-то другого. – Нужно сделать и еще кое-что… Для отвлечения, уже ее. Отвлечь внимание Софии от нашего внимания, чтобы она не лезла в это. По возможности, максимально долго. Не была «замешана» и не участвовала! Ее руки, должны быть чисты, до «последнего» и «победного»! Чтобы, в случае чего, для Совета и отца, она была не причем и в это не «ввязывалась». С этим не «мешалась» и не «замешивалась», не зналась. Чтобы были, только мы. Равно, как и в то, что за этим «потянется» и «вытянется». Она, просто напросто и попросту, от нас «отвернется». Она сделает это и так! – грустно усмехнулся Александра и как-то отчаянно и обреченно рассмеялся. – Возможно, даже,«закроется», но… Не сейчас! Нам нужен ее трезвый рассудок и адекватный разум! И в меру холодное, ко всему, сердце. Мы заслужили это и заслужим, за молчание и все остальное. Но, потом… Пока, ее нужно «отвернуть». А лучше, «развернуть», в какое-нибудь «увеселительное действо». «Принакрыть» эту «серость», чем-то «цветным»…
– Вечеринка! – щелкнул пальцами правой руки Никита и «засветившись», словно вместе с «лампочкой» над головой. И отбил правую «пять» Влада. Который, как оказалась, сам, только об этом, подумал. О чем и сказал своей «хитрой ухмылкой», что-то вроде: «братья»! Думаем об одном». – Ты позволишь нам ее устроить? Здесь?!
– Где
