«составлен» и «отвечен».
Софию бросило в дрожь от «холода» и, одновременно, тряхнуло от «жары». Ей, вдруг стало жизненно необходимо «закрыться» и «спрятаться». Уйти в тишину и в темень! В какую-нибудь тень!
Руки «самопроизвольно» и «автоматически» потянулись к «полам» кофты, к черной молнии и «бегунку», чтобы застегнуть ее, но были сжаты руками Егора:
– Соф?!
– Да, Егор! Да! – сорвалась девушка и запахнула кофту, так и не застегнув. Сжав себя в руках, она опустила голову и взгляд, в пол. – Она знает! Что ты, еще хочешь от меня?!
– Для начала… – «татуированные» мужские кисти, легли на ее подбородок. И подняли ее голову на прежний уровень «контакта», глаза в глаза. Как и слова, вдруг неожиданно ставшие «мирными» и спокойными, что «легли» на ее барабанные перепонки. И будто бы, обволокли покоем и теплом все ее тело. – Чтобы ты успокоилась и посмотрела на меня.
Тяжело дыша, брюнетка отрицательно качнула головой, продолжая «сверлить» взглядом пол. «Всплеск» эмоций и чувств, под «всплеск» ощущений, резким «перепадом» от «отрицательного» к «положительному», и обратно, дал о себе знать. Девушка была «на пороге» и на «грани» слез. И уж, чего-чего, а этого ей делать, перед ним, не хотелось. Ни при каких обстоятельствах! И так, «жалкая»! Куда дальше и…? Больше?! Куда уж глубже!
– София, пожалуйста…
Как нельзя «вовремя», в ее голову пришел и образ Александра. С почти, теми же самыми просьбами и мольбами, взываниями к ней, на той треклятой лавке. Брюнетке пришлось сжать веки, губы и кисти рук, до хруста костей и «треска» кожной ткани. Чтобы если и заплакать, то не зареветь и не завыть. Выплеснуть жидкость и больше никак не показать свой «надлом» и «разлом», свою «разрушаемость» и «разбитость», свою «убитость».
Не добившись никакого эффекта, как и ответа, блондин грузно выдохнул и притянул ее к себе, в свои объятия. Накрыв своими руками, поверх ее рук и ее самой. Она не отвечала и не ответила, на объятие, что «кольнуло» его. Несильно, но достаточно, чтобы понять, что она, не только обиделась, но и «закрылась». А что, там Александр говорил про «скорлупу»? И что Егор сделал, с его слов, «так»?
– Прости, что сорвался, – прошептал он, пытаясь наладить, хоть какой-то «контакт», с «нуля». Если уж, не услышит, то послушает. – Это было не для тебя, как и прежде! Как и всегда, в подобных случаях, когда я «выхожу» из себя. Я… Не на тебя, а на них. На нее… Одна она или нет? Роза! Не знаю! На тех, кто сделал это с тобой, Соф! Я же не дурак! Не тупой, чтобы понять, что в здравом уме и трезвом рассудке, при трезвой памяти. В которых ты пребываешь повсеместно и постоянно, «двадцать четыре на семь»! Ты бы не сделала «этого» сама и не попросила бы. Разве что… Потом! Когда бы выбрала, наконец «сторону»! Или, вообще никогда, оставшись при «своей» и в «своем». Не факт, что кто-то бы тебе это разрешил, кстати! – усмехнулся Егор, уже не скромно и про себя, зная первого, на место этого «кто-то». Кто бы боролся не на жизнь, а на смерть, за ее «чистое тело». Если не все, то частями и явно большими, чем есть сейчас. – Опять же!
