А теперь, будьте спокойны, добавимся ещё и мы – пары вне Приложения и родившиеся от нас дети. Будь вы интеллектуально заинтересованы в будущем человечества, одной этой причины должно было б оказаться достаточной для вас, чтоб заминусовать проект.
– Хочешь, Аня, ответить? – спросил Никита.
– Я пока собираюсь с силами и делаю круглые глазу от ваших тренажей!
– Хорошо. Я отвечу. Извините, вы неправильно понимаете уклад. Социальное устройство – это постоянное движение и изменение. Это приход хорошего, порядка или рая, как хотите, на смену патологичному, неупорядоченному или аду, если можно. Такова природа и такова на сегодня среда, сравнявшаяся с природой, в чём именно наша, людей, заслуга. Мы – молодцы, мы создали уклад жизни такой, каким он задумывался изначально: с приливами и отливами хорошего и нормального, потому что – это хорошо. Хорошо, когда учтены интересы каждого, пусть хоть и норм, когда учтены интересы большинства. Одно социальное наслоение сменяет другое, а мы, люди, должны выбирать разумное и многообещающее и ставить самые сильные цели, которые только можем удумать. Если нас поставили в неудобную позу, если она неправильная, то это только потому, что человечеству не хватило потенциала в настоящую секунду, чтобы довести задумку до высокоорганизационного завершения. Мы, люди, мыслящие, можем это исправить, можем на это влиять, если заинтересованы в этом. Как? Участием. А будет нам хорошо или плохо, время будет обозначать, а мы будем реагировать соответствующим образом: соответствующим участием. Вот почему вам просто следует, и ещё не поздно, провести свои отношения через Приложение.
– То есть, ты хочешь сказать, что нам не хватает мыслей и правил?
– Не надо в вопросительной форме ввёртывать в разговор единственно ценимое вами умозаключение, – быстро ответил Никита. – Я указал на некий изменившийся порядок, в который вы не попали не по своей вине, и я не сказал, что вы – немыслящие и неправильные. Поэтому я не заслуживаю убийства. Демонстрация лжевывода свойственна злым, которые играются при этом граничащими в эмоциональном паттерне понятиями, чтобы простодушные и непроницательные, а зачастую и просто глупые, запутывались и терялись. Что их потом убить – таких? И вот ещё: когда-то институт брака тоже был принят агрессивно, а потом дети этих агрессоров, мыслящие и правильные в кавычках, поддерживали, что внебрачные дети не заслуживают наследства. А как теперь? Этим я хочу сказать следующее: разве мы не заполучили сегодня обладание и доминирование над всем, благодаря недосягаемой индивидууму работе коллективного мышления? Разве, поэтому, не следует усомниться в первую очередь в своих мыслях и только потом в коллективном мнении? И если вы разумный человек, вы ответите – да.
– А вопрос любви? – спросил Олег. – Разве этому явлению не больше лет, чем деревьям на нашей планете, и которое не исследовано как космос? Что, конечно, неважно для таких прогрессивно мыслящих как вы.
– Но ведь любовь никто не трогает! – вступила в разговор Аня. – Её невозможно тронуть. Разве кто-то запрещает нам, вам любить и
