тогда, когда Он представляется грозным Властелином, наказывающим или милующим, сулящим очередное «звание» и Свои благодеяния за образцовое выполнение определенных правил поведения.
Понятие о родном доме у каждого человека прежде всего связано с другим дорогим образом – с семьей. Семьи бывают разные, но чем они должны быть (и слава Богу, если таковыми они и становятся) – это образом любви, передающейся из поколения в поколение. Образ семьи связан с образом отцовства и материнства. Если человек ищет в отношениях с Богом именно этого, если узнает в Боге своего Отца, то тогда и Церковь для него становится Домом.
Один святой сказал: «Кому Церковь не Мать, тому Бог не Отец». Я думаю, можно было бы переиначить эти слова так: кому Бог не Отец, тому Церковь никогда не откроется, как Отчий Дом. Кто Господа воспринимает иначе, кто ограничивает свое отношение с Ним отношениями «купли-продажи», стремясь нечто «получить» за определенную мзду и при этом совершенно не имея желания ни видеть, ни слышать, что Бог ему говорит, тот никогда не сможет почувствовать той материнской заботы, с какой Церковь покрывает своих детей, детей Божиих. Тот никогда не сможет понять, что такое Церковь.
Мы привыкли относиться к дарам, как ни к чему не обязывающим приятным безделушкам, вроде подарков на день рождения или на Новый год: на краткое время они окрыляют радостью, но вскоре забываются, словно их и не было. Как легко «переподаривать» ненужные подарки! Но не таковы дары Божии…
Нам следует всегда помнить, что, принимая Дар, который нам дается в Церкви – Самого Христа, – мы приобщаемся не только ликующей радости Его Воскресения, но и Его Распятию. Это действительно так. Чего обычно ищет человек в Таинстве покаяния? Очень часто – чувст ва облегчения от того, что он наконец освобожден от груза греха, который так долго тяготил. Но ведь на самом деле прощение – это бремя, это тяжкий дар и огромная ответственность, без осознания которой никакого прощения быть не может. Если человек способен с легкостью забыть о том, что был прощен, то он не изменится к лучшему, не станет другим.
Всякое принятие дара предполагает ответную любовь, желание не просто принимать и пользоваться, но желание сделаться достойным этого дара, желание становиться похожим на Христа, а значит – следовать за Ним так, как этому учит Евангелие. То же самое справедливо и в отношении причащения Святых Таин. Мы знаем, зачем нам необходимо Причастие: мы освящаемся и исполняемся благодатью. Так Господь подает нам силы, так Он приходит к нам, чтобы очистить, чтобы соединить нас с Собой. При этом мы подчас не слышим главного, а именно слов Спасителя: Тело Мое, за вас ломимое (1 Кор.
11: 24), и Кровь Моя Нового Завета, за многих изливаемая во оставление грехов (Мф. 26–28). Мы не понимаем и даже не хотим понять, что причащаемся страданиям Христовым, Его Кресту, Смерти, Сошествию в ад и Воскресению.
Перед Причастием читается молитва Иоанна Златоуста: «Верую, Господи, и исповедую, яко Ты еси воистину Христос, Сын Бога живаго…»
