от Сашки-патанатома, он поймёт.
Водитель протянул мне клочок бумаги, но я его не принял.
– Я же говорил, у меня денег нет.
– А я тебя слышал. Он денег не берёт, его внуки обеспечивают.
– И в чём тогда смысл?
Мужчина посмотрел на меня долгим взглядом, потом произнёс:
– Книгу он пишет о ночных кошмарах. А если тебя сны до такого состояния довели – ему всяко с тобой встретиться интересно будет. Бери давай! Не факт ещё, что он согласится принять тебя!
Не желая обижать мужчину, я принял записку. Тот вздохнул явно удовлетворённо:
– Ну вот. Не боись, никто тебя не обидит. Я ж врач всё-таки… Надо и живым помогать иногда, – он на миг задумался о чём-то, потом замахал на меня рукой: – Всё, вали давай! Я уже дома должен быть. Помыться, бахнуть пивка, да на боковую. Всё, давай до свидания!
Попрощавшись, я вышел из машины. Мороз мгновенно набросился на меня, едва успевшего согреться, дружески обнял за плечи и запустил ледяные ладони под полы пальто. До входа в метро я добирался бегом. Уже стоя на верхней ступеньке, оглянулся, поискав глазами своего спасителя, но успел разглядеть только красные хвостовые огни, мигнувшие, прежде чем скрыться за поворотом.
*
Дома я оказался поздно. Долго стоял на остановке возле конечной станции, дожидаясь автобуса. Пальцы на ногах и руках медленно немели, лицо теряло чувствительность, из носа текло. Я уже начал опасаться, что могу серьёзно заболеть, когда транспорт, даже в позднее время под завязку набитый людьми, появился. В густом и липком от смеси запахов пота, кофе и перегара салоне меня стиснули со всех сторон усталые люди, возвращавшиеся с работы. Но всё равно чувствовать, как в конечности возвращается тепло, было приятно.
В другое время, едва оказавшись дома и скинув пальто и ботинки, я немедленно отправился бы в кровать. Но в последние несколько недель о такой роскоши и речи быть не могло. Особенно после того, как мучавшие меня кошмары оформились окончательно, превратившись в настоящие извращённые аллюзии на реальную жизнь…
Передёрнув плечами от неприятных воспоминаний, я прошаркал напрямую на кухню, мимо двери в спальню. Включил кофеварку и телевизор. Потом вернулся в прихожую и извлёк из кармана клочок бумаги с номером телефона. Звонить кому-то вслепую не хотелось. Я вообще сомневался, что решусь на это.
Но и узнать, к кому меня направил случайный знакомый, хотелось. Так что, включив поселившийся на кухонном столе ноутбук, я начал небольшое расследование. Первым делом попытался найти что-нибудь, просто вбив цифры в поисковике, но никаких результатов не это не дало. Поддавшись проснувшемуся на мгновение азарту, я зашёл во «ВКонтакте» на страницу восстановления доступа к профилю. Вбил номер телефона и там, но и это ничем не закончилось – привязанных к нему страниц не оказалось. Ефим Маркович либо не пользовался этой социальной сетью, либо имел несколько симок и мне достался номер предназначенной для рабочих звонков. Первое представлялось более вероятным – сомнолог, насколько я понял, был человеком пожилым.
Некоторое
