снова придало ей форму человека на песке. Тот же вздох, что слышала Мириам, будучи еще Девой Лесов, сейчас погасил пламя гнева. Демогоргон был рядом со своим братом.
– Но Творец создавал своих детей не для сведения счетов. Потому ты и жива, и будешь жить здесь, пользуясь силой, что я тебе оставляю. Если бы ты не дерзила, то я сказал бы просто, что тебе надо делать и зачем, а теперь только: отныне, Мириам, ты – жрица ордена Равновесия, храни мир в этом месте и в этом Мире, пока не сменит тебя кто-то с таким же даром, что и твой.
Орлангур поднялся и пошел прочь, не оборачиваясь более на нареченную жрицу. С каждым шагом он всё больше терял человеческий вид, и на прибрежном песке не оставалось следов его поступи. Бело-золотой дракон ушел в отвесную каменную стену.
Глава третья
… – А потом ты встретила отца? – черноглазый кудрявый юноша развел плечи, поиграв уже хорошо очерченными мышцами. Холщевая свободная рубаха нежно-зеленого цвета с большим вырезом горловины не скрывала его атлетического телосложения. – Пока я слушал тебя, у меня накопилось много вопросов. Но, как воспитанный сын, не буду прерывать рассказа матери.
– Я слышу иронию в твоих словах, Кайно, или это только призрак материнских страхов? – улыбнулась красивая цветущая женщина. Она попыталась обнять сына, но тот уклонился, сверкнув темнотой зрачков из-под густых ресниц.
– Мам, ты говоришь по-восточному цветисто, – свести всё к шутке и уйти от темы сын Мириам умел. – Почему бы просто не продолжить рассказ? Другого подарка на день рождения я и не жду уже давно. Сколько мне лет сегодня, напомни…
То ли шутка, то ли вызов. Мать задержала взгляд на красивом орлином профиле сына. Заходящее солнце делало его мягче. На вид ему двадцать. Не больше. Но это только на вид. Обычай отмечать день рождения каждый год – дань обычаям мира Терры. Но какой в этом смысл, если живешь уже не один местный короткий век? «Хвала Творцу, что Олангур выбрал нам место, где смена сезонов не слишком заметна… Но иногда я думаю, что это похуже Хеля…» – Мириам улыбнулась своим мыслям, но не сводила глаз с сына. Тот улыбку посчитал ответом и отвернулся.
– Ты совсем мальчишка, и всегда им будешь, – что она еще могла сказать?! – К тому же ты не прав насчет подарка. Давай будем считать тебя совершеннолетним с сегодняшнего дня.
Женщина протянула сыну искусно вышитый пояс.
– Теперь ты сможешь, как мужчина, носить на нем меч или что захочешь, – ей было приятно видеть, как загорелись глаза юноши.
– Отцовский меч?
Нет, он, право, ненасытен!
Мать завязала пояс на талии сына. Широкая рубаха отрока стразу стала взрослой одеждой. И Кайно отвлекся, залюбовавшись редкой красоты работой: весь пояс был словно выложен листьями никогда не виданных им деревьев, округлых и резных одновременно, между ними – камни бледно-желтого, отливающего металлом оттенка.
Порыв ветра
