этакий городской тинэйджер с рюкзачком за плечами, выходит на крышу старого пятиэтажного дома в центре Питера. Она в этом доме живет на последнем этаже. Сколько живет и когда заселилась – уже не помнит, переехала сюда из детдома. О прошлом вспоминать не любит, живет будущим и у нее единственной есть ключ на чердак. Откуда каждое утро в любую погоду Соня поднимается на свою любимую крышу, где очень любит мечтать.
Вот и сегодня Соня, как обычно, достает из рюкзака термос, яблоко, наливает кофе в крышку, пьет, закусывает яблоком, встречает утро, улыбается и мечтает. Для нее это привычный многолетний утренний ритуал. Допив кофе, встает, подходит к краю крыши, раскидывает руки в стороны и закрывает глаза. Она мечтает о любимом, мечтает, чтобы вместе с ним, как герои фильма «Титаник» на носу корабля, стоять вдвоем на крыше, и, раскинув руки, как птицы крылья, встречать рассвет…
Внезапно упавший с неба на крышу Ангел, мужчина лет сорока в длинном пальто, с уставшим и разочарованным лицом, цинично прерывает ее мечтания:
– Отойди от края.
Соне показалось, что он внезапно выскочил из-за трубы.
– Ой, – тихо сказала она и от неожиданности покачнулась.
– Если ты не прекратишь вот так мечтать на краю крыши – точно упадешь и убьешься насмерть.
– Вы идиот?
– Я? Нет. Я – Ангел. Отойди от края, я сказал.
Мужчина, протянув к ней руку, делает несколько шагов вперед, Соня отпрыгивает в сторону, хватает хватает термос, замахивается.
– Вы псих. Это моя крыша. Что тут делаете в такое время? Не подходите, а то ударю!
– Хорошо. Я стою. Видишь? Но… мне сейчас трудно тебе все объяснить. Ты слишком долго была на краю. Но я попробую…
Мужчина начинает снимать пальто, Соня опять замахнулась на него термосом.
– Прекратите раздеваться! Теперь я поняла. Вы маньяк!
– Ну почему люди никогда не слушают то, что им говорят? Я же сказал, я – Ангел, вот мои крылья.
Мужчина устало усмехнулся, скинул пальто и за его спиной расправились два больших белых крыла.
Соня вначале опешила, затем подозрительно сощурилась.
– А, я поняла, это какой-то фокус, вы – клоун, да?
– Хорошо, – обреченно говорит Ангел. – Пусть я клоун. Зови меня как хочешь, мне все равно. Хотя у меня есть имя. По-вашему я Миша.
– Ну и идите тогда в свой цирк, Миша. Чего здесь свои крылья распускаете? Как павлин, ей Богу. Взрослый же мужчина.
Ангел устало вздыхает.
– Не поминай всуе имя Господа. А павлин распускает не крылья, а хвост.
– Да мне плевать, что он там распускает. Если вы не уйдете – я сама уйду.
Соня быстро собирает свои нехитрые пожитки и опасливо бежит мимо Ангела к выходу с крыши.
Ангел провожает ее уставшим взглядом, убирает крылья, подходит к краю крыши и раскидывает руки так, как это делала Соня, закрывает глаза, пытаясь представить, что чувствует на краю бездны человек без крыльев.
– Пух! – кто-то негромко произносит за спиной. Ангел оборачивается и видит Соню, которая, лукаво улыбаясь, стоит у выхода с крыши и целится в него пальцем, как из пистолета.
– Испугались? А сами собрались прыгать. Я так и поняла. Вы самоубийца, вы хотели умереть. Не стоит этого делать. Жизнь не такая уж и плохая штука.
Ангел скептически осматривает Соню с ног до головы.
– Кто бы говорил.
– Да даже если плохая – все равно надо жить.
– Зачем?
– Чтобы надеяться, чтобы любить. У каждого должна быть цель в жизни. Главное, это понять, и тогда на душе станет легко.
– А у тебя она есть?
– А у вас разве нет?
– Была… раньше.
– Тогда придумайте новую. Прямо вот здесь. Я так каждое утро делаю, когда теряю смысл своего существования. Здесь сверху все по-другому кажется.
Ангел с интересом смотрит на Соню
– Поверьте, помогает. Только не прыгайте. Это мое место и оно должно быть светлым.
Соня убегает с крыши, Ангел оглядывается – утренний летний город красив, Ангел вздыхает полной грудью. Затем смотрит вниз и видит Соню, которая бежит по улице к остановке общественного транспорта.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ОФИС
Соня едет на работу в троллейбусе, стоит у окна, улыбается, мечтает, рисует пальцем на стекле сердечки, она счастлива от того, что, как ей кажется, спасла кому-то жизнь.
