там по-другому. У меня жутко колотилось сердце, когда я понимала, что сейчас дверь откроется, и я увижу её. Эти терзания переворачивали всё у меня внутри.
Развитие человека построено на ошибках. Но одна из них может перевернуть всё. Иногда невозможно предполагать, как всё обернётся. Но порой ошибки даже нужны. Важно лишь то, что мы сможем из них вынести.
И вот дверь открылась, и я зашла в зал, мельком взглянув на Софи и сумбурно бросив ей «Привет». Что-то невидимое сковывало меня и не давало говорить, смотреть и даже дышать. Кажется, она даже не ответила. Сердце готово было выпрыгнуть из груди. Стыд, сожаление и какой-то страх зашкаливали во мне. Всё занятие я с трудом делала обычные упражнения, потому что сердце колотилось, ноги дрожали. На Софи я смотреть не могла. А она, как всегда, была милая, но казалось, что тоже грустная. Смотрела на меня серьезно. В какой-то момент мне даже казалось, что она что-то знает или чувствует… Иногда она сидела задумчивая. Я грызла себя всё занятие и смотрела на неё с мыслью: «Прости меня». В моей голове не склеивалась картина, что в выходные я прикоснулась к чему-то… ближе, чем можно. Мне не хотелось ни улыбаться, ни смотреть по сторонам. Я сосредоточилась на упражнениях и делала их, уходя в себя. Однажды мы столкнулись с ней взглядами, и она очень мило и сочувственно улыбнулась мне, я слегка ответила.
Занятие закончилось, я пошла к выходу, оглянувшись на Софи, чтобы всё-таки ещё раз заставить себя посмотреть ей в глаза. Она посмотрела на меня и окликнула: «Эля! Что такое?!». Моё сердце ёкнуло…
– Ты почему такая грустная сегодня?
– Да нет…
– Давай прекращай мне это! Нет повода грустить, поняла?
Сколько мыслей и ощущений в эту секунду пронеслись во мне. Такие странные её подходящие слова, будто она знала, о чем говорит…
Я улыбнулась и сказала: «Хорошо». А от того сердце разрывалось в два раза сильнее. Она спрашивала, почему я грущу, и утешала, мило и светло улыбаясь, а у меня в голове была страшная тайна, связанная с ней.
– Так-то всё нормально? – беспокойно спросила она.
– Да…
– Ну и всё. А остальное всё ерунда!
Она приобняла меня. Мы попрощались, и я пошла в раздевалку с улыбкой сквозь слезы… Это было худшее наказание – видеть её светлую, добрую и расположенную к тебе и знать свой поступок.
После занятий мы ездили домой вместе, но в этот раз я сомневалась, стоит ли предлагать ей. И всё же решила подождать её.
На улице по-прежнему был дождь. Мы пошли к машине.
– Ты опять к брату?
– Нет, сегодня к подружке. Там рядом.
– А с братом у вас близкие отношения?
– Да, очень. Ну, вообще он мне не брат…
– (Она смеется) Интересно.
– Мы лучшие друзья с детства. Когда-то мы решили, что будем как брат и сестра. Одно время, в школе, не общались, а потом снова сошлись – и всё, не разлей вода.
– Но
