вылетел из приемной мэра в половине двенадцатого утра следующего дня. За ним в кабинет главы города вошел Кузьмин.
– Чего он хотел?
– Кто?
– Ну, прокурор?
– А, пустяки, мелочи жизни. Что там у тебя?
– Предприниматели коллективное письмо прислали.
– Чего хотят?
– Колхоз разморозить.
– А им он зачем?
– Так они ж продукты с минимальной наценкой поставляли. А теперь приходится за мясом в область ездить, за хлебом тоже, за овощами – и того дальше. Все – дополнительные расходы.
– Господи, им-то что? Пусть увеличивают наценки.
– Они и так увеличили до максимума. Но не забывай, что на продукты питания есть предельные наценки, установленные Правительством. Выше нельзя. А они и с этим потолком едва-едва в ноль работают.
– Слушай, чего ты от меня хочешь? Что ты за них задницу рвешь? Сколько они приносят в бюджет? Процентов двадцать? А бордель мне за неполный месяц дал сто двадцать! Я «Приозерный» твой порешил, чтоб репутацию дома досуга сберечь! И, как показала жизнь, не прогадал. А ты мне предлагаешь коня на переправе сменить, да? Нет уж!
– Ну совсем-то про предпринимателей тоже забывать нельзя.
– Не нравится- пусть не работают, тоже мне, баре какие! Слушай, а что там опять за манифестация?! Что-то давно Саяпина не видно, пускай приедет, разгонит этих… А лучше сходи-ка посмотри, что там.
– Может, сам сходишь? У меня вообще еще подготовка к отчетной конференции…
– Неохота. Дождик там, а я простывший. Что-то температура… Надо к Настьке-Машинистке записаться, пусть поврачует…
Нехотя спустился товарищ Кузьмин с третьего этажа. Побеседовал с пенсионерками, пришедшими пикетировать мэрию. Поднялся назад – без лифта. Не заместитель – герой.
– Ну и что там такое?
– Пенсионерки.
– Что хотят?
– Просят снизить наценки на продукты в магазинах. Говорят, цены возвысили до небес за последние две недели.
– А я тут причем? – мэр не отрывал головы от бумаг, беседуя с замом.
– Мы же только что с тобой разговаривали! Я же предлагаю, разморозить работу «Приозерного».
Голова взглянул в глаза Виктору Федоровичу.
– Как я это сделаю? Как? Там на следующий день после приостановки уже камня на камне не было. Граждане – электорат – все разбомбили как будто перед немецкой оккупацией. Ты же знаешь этот народ, это же скоты, которым только погонщик отошел, сразу надо все топтать, крушить, ломать.
– Что делать-то будем? Ладно коммерсанты, а бабкам рты не заткнешь, до Президента дойдут!
– Я тебе еще раз повторяю – пока экономических посылов закрывать дом досуга у меня нет. Мы все за его счет кормимся! А что до народа… не снизить
