Почитаю лучше что-нибудь». А вот Локи почти сразу уснул. Грета нашла его в траве спустя десять часов после возвращения. Все это время он пролежал там, находясь в каком-то небытие, и, конечно, нормально поспать ему никак не удалось из-за боли. Он и сам понимал, что это больше напоминает мазохизм, но для такого, как он, это что-то вроде закалки, развивающей выносливость.
Ему приснился сон, в котором он, будучи мальчиком, сидел в пустой и темной комнате. Он думал об одиночестве, вцепившемся ему в горло, о том, зачем он здесь. Но дверь открыла какая-то девочка, и в комнату проник свет, из-за которого не было видно её лица. Она сказала: «Зачем же ты здесь сидишь один в темноте?»
«Меня наказали».
«Не ври. Никто тебя не наказывал. Я видела, как ты сам сюда пришел. Пойдем лучше погуляем. Я знаю, что ты хочешь, но почему-то все равно здесь сидишь».
«Я не такой, как те дети. Я не буду с ними гулять».
«А я слышала, как они тебя хвалили», – девочка улыбнулась и протянула руку, – «Пойдем, я хочу с тобой дружить и не уйду, даже если меня накажут вместе с тобой».
Локи проснулся. Прямо напротив него висели часы с кукушкой и показывали десять часов вечера. Он протер глаза и сел. Попробовав пошевелить раненой рукой, он понял, что все прошло. Крылья оказались гладкими и чистыми, без единой царапины. Значит, и правда помогло. Процесс ускорился часов на шесть, минимум. Локи стряхнул примочки с затянувшихся ран и встал.
Он заглянул в соседнюю комнату и удивился, увидев Грету, спящую сидя за столом. «А сказала, что есть вторая кровать».
Грета спала, положив голову на скрещенные руки. Рядом лежала раскрытая книга.
– Гре-ета, – негромко сказал Локи.
Девушка лениво открыла глаза и посмотрела на вампира.
– Который час?
– Половина одиннадцатого.
– Уже так много? Черт, – она села, – Ну, раз ты сам пришел, значит, тебе стало лучше, да?
– Все прошло.
– Все?
– Да, – он продемонстрировал целые крылья, которые выглядели как новые.
– У-у, здорово.
– …спасибо.
– Пожалуйста, – ответила девушка, улыбнувшись.
Локи сел за стол, чтобы развязать бинты на руке.
– А можно вопрос?
– Валяй.
– Почему ты можешь превращаться в грифона, ведь вампиры этого, вроде как, не умеют?
– Я полукровка. Моя мама была вампиршей, а папа – оборотнем. Я получил все самое лучшее от двух этих рас. Я выносливее вампиров, мои крылья больше, чем у них, и я могу превращаться в большое животное, как оборотни. За это меня многие и ненавидят.
– …ничего себе.
Локи размотал бинты и встал. – Ладно, я пошел. Пока.
– Пока.
Дверь захлопнулась, а Грета осталась сидеть на кухне. «Все-таки, он не такой уж и плохой парень…» – подумала она.
IV
Утром Грета соскочила рано. Видимо, она так хорошо выспалась вчера вечером, что
