Но однажды все враз изменилось. За одним-единственным, но очень ненасытным человеком, пришли другие, не менее склонные к разрушению. Множество людей, от которых несло грязью, гарью и терпким запахом крови и мачете. Этих людей приносила река с Юга.
Странно, но там, откуда приплывали люди, Паранаиба называлась по-другому. Анаконда знала об этом. И еще знала, что ниже по течению река падала в пропасть. Анаконде иногда хотелось, чтобы появилась когда-нибудь такая преграда, которая остановила бы реку. Может, тогда замер бы поток людей с железными палками и больными мулами, а Паранаиба возродилась бы в своей блаженной первобытной тишине и покое. Какими прекрасными были времена, когда она могла спокойно и величаво плыть по реке, оглядывая богатый и свежий мир вокруг, напоенный свободой и запахом тропических растений! Вот если бы соорудить плотину! Например, из ветвей камалоте!
Анаконда помнила, сколько бурелома несли воды во времена наводнений. Это и вырванные с корнем деревья, кустарники и массивные комья вязкого ила. Интересно, где все это снова прибивается к берегам или откладывается на дне? Это же, наверное, целое кладбище лесных массивов! Где могло собраться такое количество камалоте, которое за эти годы пронеслось по реке?
Буйное половодье 1883-го, живительное наводнение 1894-го… Как Анаконде было не помнить времена, когда каждая чешуйка жаждала влаги, а иссохшая глотка кровоточила трещинками. После одиннадцати лет засухи одеревеневшая земля не в силах была принять сразу такое количество воды. Вот и теперь – надежда всегда есть!
Рано или поздно, но дождь будет! И тогда, перекрыв русла ручьев, рек, стоков лесных родников, можно будет навсегда перекрыть дорогу людям сюда, в сельву. В одиночку даже Анаконде это не сделать, поэтому она убеждала зверей:
– Человек – самое страшное, самое жестокое и бесцеремонное существо на свете! Для него не существует Законов природы, если речь идет о его удобствах. Перекроем реку, – убеждала жителей сельвы Анаконда, – нога человека не ступит здесь. Власть будет принадлежать нам.
Словно Петр Отшельник, Анаконда призывала к крестовому походу. Она чувствовала приближение дождя, хотела успеть осуществить задуманное. Где-то там, далеко, в нескольких переходах от этих измученных засухой мест, было тенисто, влажно, болота покрыты зарослями виктории-регии, и стоял едкий запах муравьев, строивших свои замки.
– А если не пойдут дожди? – опасливо предположили водяные крысы.
– Так не бывает. Дожди будут, я это точно знаю! – продолжала убеждать Анаконда.
– Анаконда знает людей. Если говорит, что так будет, значит, так и будет! – говорили змеи.
– Я достаточно прожила, чтобы знать. Один камалоте в состоянии унести на себе гроб человека. А если это сотни камалоте, которые несет бурным потоком по течению?
– Два, а то и три гроба, – усмехнулись змеи.
– Да и пять унесут, дело не в этом, – пересохшей глоткой
