газеты «Известия».
Он сказал: «Сейчас много не поговоришь, везде любопытные и такой гам, что иногда трудно разобрать слова». Мы сказали, что можем сейчас сделать снимки, а поговорить потом, с его согласия. Света было мало, мы попросили у армян настольную лампу, но она была тусклая, малосвечная. Вдруг вышел из темноты большой телом человек с дорогущим фотоаппаратом, посмотрел на нас дружелюбно и сказал:
– Садитесь рядом с Батыром. Я вас сниму, я все слышал!
Мы представились.
– Кола Бельды. – отрекомендовался известный на весь Советский Союз представитель северной народности.
Бельды сделал несколько фотографий, и Светка потянула меня за рукав:
– Пошли, все мы сделали, что хотели!
Мы повернулись и пошли к выходу, прошли метров двадцать под завывания певцов из разных ВИА, и вдруг этот шум сделался фоном, и крик перечеркнул его:
– Постой! Неужели так и уйдешь? Может, тебе хочется еще что-то сказать?
Это Батыр. Он берет меня на руку и говорит:
– Запиши мой адрес.
– Я запомню.
– Ташкент, тупик Алтын-кули, 7, улица Низами. Я остановился в гостинице «Москва», приезжайте туда.
Мы ушли окрыленные.
Мы так бурно радовались, что стали замечать злые взгляды и указательные пальцы. Светка сразу заторопилась, вспомнила про занятия, и мы расстались.
Дня через два звоню Светке и говорю решительно:
– Поехали к Батыру!
Приехали в гостиницу, коридорная проводила нас на второй этаж. Мы поцарапались в дверь номера, и дверь открылась. На пороге стоял коренастый мужчина с уверенным лицом.
– Я лечащий врач, зовут меня Николай Иванович, относительно здоровья Батыра обращайтесь ко мне.
Уверенности у нас поубавилось, мы растерялись. Разговор вели так неумело, что Батыр рассмеялся:
– Обычно ваш брат журналист все знает наперед, а вы так спрашиваете, как будто первый раз обо мне слышите.
Как он был прав, действительно, все было для нас ново, а кроме того, мы стеснялись врача, и не знали мы тогда, что Батыр тяжело болен: у него была открытая форма туберкулеза.
Батыр был так худ, что шаровары не делали его шире, а только подчеркивали его невероятную худобу. Расставаясь, он сказал мне: «Я скоро уезжаю в санаторий «Кубинка», ты можешь меня навещать, если захочешь. Вот адрес и телефон».
Стоял морозный солнечный день, когда я решила съездить в «Кубинку». Была проблема с одеждой, хотелось выглядеть получше, поэтому одежду собирали буквально с миру по нитке: чье пальто было лучше – то и надевалось, яркий шарфик, капрон (зимой!) и туфли на каблуках.
На территории санатория был большой пруд, он застыл, и поверхность его превратилась в каток, хотя и была, конечно, не слишком ровной. Мы со Светкой приехали уже во второй половине дня. Батыр встретил
