были моделист-конструктор и техника-молодёжи, а сейчас хуйня одна какая-то.
Только кажется милиции это не очень понравилось. Человек конечно имеет право не помнить номер своей квартиры, это на здоровье, может быть он вообще пришёл домой из дурдома ванную принять, но милиции такой человек почему-то сразу сильно не нравится. Кое-как её из дома вытолкал. Обещала впрочем вернуться – у неё кажется есть мысль, что возможно это я всех зарезал.
Совсем с утра позвонила матушка поздравить меня, и я подумал, что наверное это очень печальное занятие – поздравлять своих детей с сорокалетием.
Зато если внуков поздравлять с сорокалетием – это занятие уже нихуя не печальное, а вполне даже оптимистическое. А если правнуков, то совсем заебись – очень интересно было бы посмотреть на их лица. Ну и так далее.
Вообще, все наши печали происходят от того, что ничего, ровно ничего не можем мы довести до окончательного логического конца. Какие-то мы все тут промежуточные, от чего и переживаем всё время.
Я много дней внимательно смотрел рекламу и понял: они хотят чтобы было очень много шизофреников, которые будут покупать всё что им скажут.
Они специально сначала говорят «невероятная сухость», а потом через тридцать секунд «беспрецедентное увлажнение». Человека ведь нужно запутать – он должен быть мокрым или сухим?
Или вот волосы. Они должны быть шелковистые и пушистые или же их вообще не должно быть?
Нужно нам дышать на родных и близких морозной свежестью или же запахом альпийских лугов? Это совсем разные вещи.
Я вот уже скоро этот телевизор выброшу нахуй.
За долгие годы своей в основном бессмысленной жизни я приобрёл тем не менее множество удивительных умений и знаний.
Например, я могу выпиливать лобзиком, знаю четыре куплета песни Гаудеамус на латинском языке и умею ругаться матом по-грузински. Кроме того, я знаю устав караульной службы, умею хорошо наматывать портянки и знаю, как пройти к космодрому Плесецк, минуя КПП. Мне известно, к какой группе относится верхнелужицкий язык, и знаю практически всё о скандинавских заимствованиях в английском языке. Также я могу с трудом ходить на лыжах, взять несложный интеграл и оштукатурить небольшую стену. Я знаю, как выявить курицу, желающую стать наседкой и умею пилить один двуручной пилой. И это ещё не всё: дополнительно к этому я знаю, зачем звенит букса, чем занимается андерайтер, сколько разведано запасов нефти в Охотском море и как приготовить пиздопар.
Удивительно, что несмотря на такое количество волшебных умений и знаний, я совершенно не могу освоить несколько простейших действий, доступных любому идиоту – например разговаривать по телефону, водить автомобиль и не пиздеть, когда не спрашивают.
Вообще я так думаю, что человеку совсем не надо ничего думать. У человека так устроены мозги, что если он начнёт думать, то придумает
