розовый сад.
– Это место реально или оно мне снится? – спросила она.
– Парк сохраняется в первозданном виде с тех пор, как был разбит очень богатым человеком в 1926 году. Его единственный сын женился на миссис Уингейт.
– Кем она была до замужества?
– Понятия не имею.
– Значит, она не из Эдилина?
– Конечно, нет. Будь она из местных, я бы знала о ней все, – уверенно сказала Ким.
– И о ней, и о ее предках. – Джекка оглядела комнату. – Как ты думаешь, миссис Уингейт будет возражать, если я немного сдвину мебель и поставлю стол ближе к окну?
– Думаю, нет. Миссис Уингейт восхищается художниками, равно как и всеми людьми, способными творить. Она с благоговением относится ко всему, что Люси шьет для магазина.
– Но если Люси никогда не выходит из дома, как она достает все необходимое для работы?
Ким пожала плечами.
– Никогда не интересовалась. Если выяснишь, дай мне знать.
– Конечно. – Джекка открыла дверь ванной, которая оказалась чистой и просторной. Там были и унитаз со сливным бачком, снабженным металлической цепочкой, и большая ванна на гнутых ножках. Раковина стояла на своеобразном пьедестале и выглядела очень старой. Стены были выложены белой плиткой.
– Миссис Уингейт утверждает, что это была ванная хозяина, – сказала Ким. – Думаю, старый мистер Уингейт здесь брился.
– Раковина достаточно большая, чтобы можно было мыть кисти, – заметила Джекка. Все остальное не имело для нее значения. – А где комнаты самой миссис Уингейт?
– Наверху. В ее распоряжении весь третий этаж. Я там никогда не была.
Подруги распаковали пакеты и чемоданы и разложили вещи по местам. Каждый предмет одежды, прежде чем занять место в шкафу, был рассмотрен самым тщательным образом. Ким интересовало, где Джекка купила вещи и как переделывала. Джекка любила покупать винтажную одежду и слегка ее перешивать. Она убирала кружева и оборки, добавляла кант на рукава и вносила некоторые другие небольшие, но заметные изменения, придававшие ее вещам неповторимый стиль и индивидуальность. Ей не нравилось видеть на других женщинах такую же одежду, какую носила сама.
Наконец очередь дошла до коробок с предметами для рисования. Ким знала, что там должны быть последние рисунки Джекки, и не ошиблась.
– В Нью-Йорке у меня нет возможности уделять много времени живописи, – вздохнула Джекка, показывая свои работы.
Ким рассматривала их глазами профессионала. Будучи истинным художником, она могла оценить их должным образом. Она отметила, что Джекка смело экспериментирует с цветом, научилась передавать игру света и схватывать мельчайшие детали изображаемого предмета.
– Прекрасно, – в конце концов заключила она. – Мне кажется, ты сделала большие успехи. Твои работы стали намного лучше. То есть я хотела сказать, что они всегда
