уловив слово экстрасенс в реплике жены.
– Почему с хвостом? Без хвоста, третий просто в форме пожарника.
– И их поймали?
– В том-то и дело, что нет! – радостно сообщила жена.
– Мам, а почему один в костюме холодильника? – включилась в разговор младшая дочка Машенька.
– Да, почему именно холодильник, а не тостер, например? – ехидно подхватила Алёна.
– Не знаю… Если подумать, то полная ерунда получается. Это же неудобно. Как от погони-то убегать? – Наталья Андреевна встала посреди кухни, деловито уперев кулаками руки в боки. – А вот в газете одной написали, что холодильник и ангел были настоящими!
– Как это? – удивился Елисей.
– Да так! Ангел-то ведь летал.
– Ну, это бред! – уверенно заявил Елисей и почему-то вспомнил пронзительные глаза старика-мага. – Холодильник тоже живой был?
– Вот бы нам такой холодильник! – мечтательно промурлыкала Машенька, облизывая йогурт с ложки.
Елисей, подозрительно посмотрел на дочь и, ничего не сказав, отправился в ванную.
Спал он в эту ночь крепко, а под утро ему приснился жуткий сон. Привиделось Елисею, будто у него в доме ожила вся бытовая техника: чайники и часы, телевизоры и пылесосы. Да и сам дом стал вдруг живым. Он постоянно перемещался по городу, и внутри него всё перемещалось в хаотической последовательности. Электроприборы давали Елисею немыслимые указания, заставляли его делать всю работу, которую, между прочим, сами должны были исполнять, и при помощи телепатической мысли внушали ему, что он ничтожество и побочный продукт эволюции. Но, в конце концов, Елисей ухитрился спрятаться от обезумевшей техники в ванной, где обнаружил, что у него ни с того ни с сего вырос хвост. Длинный, коричневый, с шерстяной кисточкой на конце. Совсем такой же, как у таинственного полковника-мага.
Проснувшись, он долго лежал навзничь на кровати, глядя в потолок, вспоминая почему-то школьные годы.
На счёт странностей Елисея можно было отнести его сны и происходящие в сновидениях события. Часто, например, ему снились люди, а чаще и не люди вовсе, а так – персонажи, с которыми в реальной жизни он никогда не встречался, но снились они ему с подозрительным постоянством. Всех он знал по именам, помнил каждую черту и особенность характера, будто во сне Елисей жил другой, параллельной жизнью, только вот законов «мира снов» он категорически не понимал, и от этого тайно страдал, считая себя немного не от мира сего. Даже объяснить смысл своего хотя бы одного самого безобидного сновидения Елисей внятно не мог.
Иногда, сидя в компании за кружкой-другой пивка, он с интересом выслушивал пересказы сновидений друзей, где события хоть и были чудными, но имели в основе вполне понятные человеческие эмоции и переживания. Одному снилось, что жена изменяет с соседом, другому, что чемодан, набитый деньгами, нашёл, третьему – будто в море пенном с дельфинами плавает.
А
