почему же ты лег спать так близко от дороги, если не хотел, чтобы тебя беспокоили?
– Ночью здесь было тихо, но я боялся проспать, поэтому решил, что движение, которое начнется на дороге рано утром, разбудит меня. Но я, конечно, не ожидал, что услышу пистолетные выстрелы.
– Если ты едешь в Лондон, то это близко, город находится всего лишь в часе езды отсюда.
– Знаю. Я там был, но мне не понравилось, и я уехал.
Монтгомери наконец оторвался от своего занятия.
– Что значит «не понравилось»?
– Там слишком много народа, слишком много дыма и копоти, и все смотрели на меня так, словно никогда раньше не видели живой лошади. Мне потребовалось почти два часа, чтобы смыть всю сажу со Снежка.
– Ты приехал в город верхом на огромной лошади, настоящем великане. Неудивительно, что люди пялились на тебя. Такие животные обычно используются для тягловой работы, их называют тяжеловозами.
– Отцом Снежка был тяжеловоз породы шайр, а матерью – шотландская кобыла, выведенная в округе Клайдсдейл. Правда, она тоже была крупной.
Монтгомери внимательно посмотрел на незнакомца. Одежда парня была дорогой: отлично сшитый сюртук, начищенные ботинки, длинные брюки, темно-коричневый плащ с капюшоном, надвинутым на лицо. Никакого галстука, только тонкая полотняная рубашка, вероятно, застегнутая на шее под большим клетчатым шарфом. У парня было правильное четкое произношение, должно быть, он получил неплохое образование, но его голос звучал довольно грубо. Наверное, он ломался, парень был в том возрасте, когда из юноши превращаются в мужчину.
– Ты не похож на оборванца, – заметил Монтгомери. – Почему юноша из состоятельной семьи путешествует один? Или ты украл эту одежду?
– На самом деле я не один, но не просите меня ничего объяснять.
Монтгомери нарочно задал вопрос, который должен был обидеть парня и заставить его ускакать в сильном раздражении, что предотвратило бы дальнейшие расспросы. Но юноша не спешил уезжать. Он отвернулся от Монтгомери, чтобы скрыть от него свои эмоции. Впрочем, это было нетрудно, поскольку большую часть его лица закрывали капюшон и шарф.
– Ты считаешь спутником свою лошадь? – спросил Монтгомери. – Или у тебя есть воображаемый приятель? У моей сестры Клэр как-то был подобный друг, и она заставляла всех нас пить с ним чай. Даже отец потакал ее фантазиям. Но через два месяца она помирилась с нашей сестрой Эвелин, с которой была в ссоре, и больше никогда не упоминала о незримом друге.
Почему, черт побери, он рассказал эту историю незнакомому парню? Чтобы загладить нанесенную обиду? Юноша ничего не ответил, он седлал своего огромного коня и приторачивал седельные сумки с вещами. Монтгомери вдруг пришло в голову, что еще один спутник, примерно одного возраста с его подопечным, может стать неплохой маскировкой. Парень, как и они, ехал из Лондона и мог бы согласиться присоединиться к их маленькой группе, если его об этом попросить. Но в таком случае, лучше не задирать его.
Монтгомери подошел
