– это и craftsman, и artisan. А. В. Моисеев справедливо отмечает, что утраченные «ремесленничеством» в XX веке присущие ему ценностные характеристики вновь возвращаются. В «Современном экономическом словаре» ремесло определяется как «владение искусством» по созданию материальных вещей, предполагающее наличие «значительного мастерства»370.
Если слово ремесло, обозначающее какую–либо производственную или творческую деятельность, употребляется сегодня обычно как нейтральное, то в случае с понятием ремесла в современном употреблении бытует зачастую негативная оценочность, что связано с историей научно–технического прогресса, возникновением индустриально– промышленной цивилизации и, в определенной степени, историографической традицией. Значение «ремесленный» выстраивает, как правило, синонимический ряд с негативными коннотациями: рутинный (ремесленник, а не творец, не художник), узкий, примитивный (примитивные орудия труда), противозаконный (воровское ремесло). В этой связи мы попытаемся разобраться, что собой представляет работа и произведение ремесленника – ремесло это или искусство? Ремесленный мастер – кто он, ремесленник или художник? На самом деле, это мнимое противопоставление. Данные понятия могут быть взаимозаменяемыми и взаимодополняемыми. Ремесло может быть искусством, а ремесленник – художником, но это зависит от интерпретатора, участников и контекста событий, их места и времени. Попытаемся разобраться и «вытащить» ремесленного мастера из забвения. Пришло время вернуть голос этому «великому немому» прошедших эпох с помощью Г. В. Лейбница (1646–1716), А. К. Нартова (1693–1756), В. Н. Татищева (1686–1750) и многих других.
Широкие заимствования в профессиональных городских языках происходят в XVII в., когда «в Московскую Русь направляется с юго–запада волна художников и ремесленников»371. Это видно на различных ремесленных диалектах, в которых закрепляются западноевропейские слова (напр., нем. der Geselle – подмастерье; в рус. гезель: помощник, товарищ; рус. артизан, фр. artisan из ит. artigiano – ремесленник)372. В сапожном ремесле это дратва, рашпиль, вакса, клейстер, шлифер и мн. др., в столярном и слесарном – стамеска, бляха, бондарь, гайка, верстак, клапан, кран, винт и др. Во время Петровской эпохи начала XVIII в. эти процессы заимствования еще более усиливаются373. Московский исследователь С. М. Шамин показывает, как новые заимствования из голландского, немецкого, французского, английского языков находили свое вхождение в российскую, и особенно петербургскую, повседневность. Петр и его окружение ревностно следили за применением западноевропейской лексики: «Между тем Петр I с особой любовью относился к иностранным словам. Его примеру следовало придворное окружение. В глазах царя это было свидетельством поддержки реформ и показателем политической благонадежности. Отказ от употребления лексики иноязычного происхождения восприняли бы как откровенный вызов власти»374.
В. В. Виноградов писал о том, что преимущественно из польского и немецкого
Райзберг Б. А., Лозовский Л. Ш., Стародубцева Е. Б. Современный экономический словарь. 5–е изд. М., 2007. С. 295, Цит. по: Моисеев А. В. Развитие ремесленного образования на Урале в XVII – начале XX вв. (Историко–педагогический аспект): автореф. дисс. канд. пед. наук. Екатеринбург, 2015. С. 21.
Виноградов В. В. Очерки по истории русского литературного языка XVII–XIX веков. М., 1982. С. 63.
Там же, с. 66.
Там же, с. 63–64.
Шамин С. М. Россия после Петра I: реакция на преобразования в области языка (по материалам Коллегии иностранных дел) // Русский язык и литература во времени и пространстве: Сборник научных статей и докладов. К 45–летию Государственного института русского языка имени А. С. Пушкина. М., 2011. С. 181.
