не быть шариком в пинболе, который от них отскакивает. Упорно изображая такого мощного форварда, он лишился стольких зубов, что стал похож на хоккеиста, как слышал Льюис. А сотрясения мозга не шли на пользу его кратковременной памяти. Для остатка его жизни было бы лучше, чтобы он никогда не воображал, будто умеет играть.
И все-таки?
– Он отлично бросал мяч в прыжке, – говорит Льюис и снова видит, как белый парень Кёртис зависает надолго в прыжке, ожидает, пока все остальные опустятся на землю, и только потом идеально кладет мяч в корзину, его взгляд, как луч лазера, ведет его все выше и выше и, наконец, – в корзину.
– Денора тоже такая, – шепчет Гейб, как будто это самая большая тайна. – Только лучше, парень. Серьезно. Браунинг никогда не видел такой, как она.
– Я должен приехать и посмотреть, как она играет, – говорит Льюис.
– Должен, – соглашается Гейб. – Только не говори Трине, что я тебя позвал. Может, даже не надо с ней разговаривать. А если она посмотрит на тебя? Она может остричь твои волосы, сменить тебе имя, наброситься на тебя.
– Она до сих пор жаждет крови?
– Эта женщина злопамятна, – говорит Гейб. – Этого у нее не отнимешь.
– Без всякой причины, конечно, – отвечает Льюис, возвращаясь к обычным репликам.
– Итак, по какому делу вы мне звоните, чему я обязан такой честью, мистер Почтальон? – спрашивает Гейб притворно официальным тоном. – Выкладывай, приятель.
В горле у Льюиса встает комок. Он запрокидывает назад голову, закрывает глаза.
– Я просто вспоминал, как Дэнни…
– Постоянно нас доставал? – перебивает Гейб. – Да, я тоже вспоминаю пару таких случаев…
– Ты когда-нибудь возвращался туда, к Утиному озеру? – спрашивает Льюис.
– Туда тебе придется взять с собой ветерана, – говорит Гейб. – Ты же понимаешь, приятель. Как давно ты уехал, напомни?
– Я говорю о том месте, где это произошло, – объясняет Льюис. – Про обрыв.
– То место, то место, да, – слова Гейба словно забивают гвоздь в сердце Льюиса. – Оно заколдованное, парень, разве ты не знаешь? Держу пари, о нем даже вапити рассказывают сказки у своих костров. О том, что случилось в тот день. Черт, мы для них стали легендой, парень. Четверо безжалостных убийц – духов Утиного озера.
– Трое, – поправляет Льюис. – Трое духов-убийц.
– Они этого не знают, – возражает Гейб.
– Но ты правда думаешь, что они об этом помнят? – спрашивает Льюис, наконец-то выкладывая все, что у него на уме.
– Помнят? – переспрашивает Гейб, в его голосе точно слышится улыбка. – Они же чертовы олени, парень. Они не разводят костров.
– И мы в любом случае всех их убили, да? – говорит Льюис, моргая, чтобы смахнуть с глаз пот, и еще раз оглядывается, нет ли рядом Шейни.
– О чем это ты? – спрашивает тут Гейб. – Ты что, все еще
