такими методами действовать не станут, девяностые закончились. Сейчас бизнес могут «отжать» по решению суда, про рейдерские захваты ты наверняка слышала. Партнёр у меня единственный, Андрюха Чумаков, ты его знаешь. Ему я доверяю больше, чем себе самому. Даже если бы я собственными глазами видел его за рулём Прадо, всё равно бы не поверил в его предательство. За эти годы у нас всякое случалось, мы друг друга из таких переделок вытаскивали! Однажды, лет восемь назад, он меня раненного своим телом от пуль накрывал, а потом истекающего кровью, без сознания, километра четыре на себе тащил по пересечённой местности. У самого бедро простреляно было, да и вешу я не как балерина. Оставил бы на пару часов в том лесу, никто бы ночью не нашёл, а утром стал бы единоличным хозяином. Да и других возможностей у нас десятки были. Тут, на Острове, ещё пару лет назад такая движуха была, что наша чеченская командировка воскресным пикником кажется. Так что даже если появятся сотни фактов его причастности, даже если он сам открытым текстом заявит, что заказал меня – я не поверю.
– Хорошо, Андрея и конкурентов исключаем. А наследники? Я знаю, что ты был женат и у тебя есть дети. Парень ты обеспеченный, может кто-нибудь позарился?
–Тут, Алис, не всё так просто. В случае моей гибели родители и дети получат лишь моё личное имущество: квартиру, дачу, две машины – вернее, теперь уже одну! -, гараж, банковский счёт. Ну, пусть всё вместе потянет на пару лимонов, подели на три. Деньги, конечно, не малые, но основной капитал у меня в бизнесе, а до него добраться практически невозможно.
–Раз в покушении на тебя каким-то боком засвечивается твой партнёр по бизнесу, значит, кто-то всё же нацеливается именно на основной капитал. Ты можешь мне попроще объяснить, почему считаешь его не доступным для третьих лиц?
–Попроще! Ну, попробую. Ещё несколько лет назад … Алис, тут быстро не объяснишь, тем более я считаю, что тебе это необходимо знать в подробностях. Идём на кухню, буду тебя обедом кормить и по порядку рассказывать. – Они перебрались на кухню, Сергей усадил девушку в кресло у окна и занялся приготовлением еды.– Это случилось ещё в девяносто седьмом…
В первых числах июня Ветка и Бархат собирались крестить своих трёхмесячных близнецов. Папаша настоял на пышной церемонии, видя, какой восторг и гордость переполняют его, жена не стала спорить. Утром покормила детей, поручила мужу присматривать за ними и расположилась перед антикварным туалетным столиком наводить марафет. Безоблачно счастливый Миха возился с малышами, время от времени поглядывая на любимую, млея от блаженства.
Внезапно его слух уловил странный треск, как от разламываемого стекла, и глухой стон Ветки. Ещё не успев испугаться, кинулся к ней. Она сидела белая, как мел, и жуткими перепуганными глазами смотрела на зеркало. Через всю его поверхность по диагонали шла ветвистая трещина. Бархат тут же оттащил шокированную жену от источника опасности, крепко прижал к себе.
–Всё, милая, ничего страшного! Ты же не порезалась? Ну, и Слава Богу!
–Миха, как такое возможно? Я ведь его даже не коснулась!
