матросами) оставалось молиться, чтобы клёпаные ажурные конструкции колёс выдержали этот напор. Пока, вроде выдерживали – «Сенегал», волокущий на длинном тросе одну из «островных» шхун, исправно держался за «Луизой-Марией» и на все запросы отвечал торопливыми махами флажков: «В помощи не нуждаюсь. Следую за мателотом».
– Тяжело им там приходится. – заметил Греве, наблюдая за шхунами, прыгающими в волнах за пароходом. – Мало того, что люди истощены каторгой, так ещё и штормовой переход! Небось, хором травят сейчас за борт… Высадим на берег – едва ползать смогут. Много ли с такими навоюешь?
Камилла – с тех пор, как барон вернулся на пароход, она старалась проводить с ним как можно больше времени – недовольно сморщила носик.
– И кому пришло в голову превратить наше прекрасное судно в буксир для этих оборванцев? Я вообще не понимаю, Шарль, почему мсье Mihailoff не распорядился отпустить нас ещё во время стоянки в Порт-Блэре! В конце концов, королевство Бельгия не воюет с вашей страной, а винтовок, пресловутой «военной контрабанды, на борту больше нет. Зачем же нас и дальше удерживать?
Греве скрыл усмешку. Этот диалог почти в точности повторял беседу, состоявшуюся между ним и командиром клипера перед уходом с Андаманских островов.
«Я бы и рад отпустить пароход, дюша мой, но придётся пока подождать. – объяснял Михайлов. – Шкипер «Луизы-Марии», охотно выложит первому же встречному англичанину всё, что знает о «Крейсере». Сами посудите, к чему нам это? Нет уж, придётся вашей сахарной вдовушке немного потерпеть. Сбудем с рук наших индийских друзей, зайдём в какой-нибудь нейтральный порт, взять угля и пресной воды – там с ними и расстанемся. Да и буксир лишний сейчас не помешает. «Крейсеру» лучше оставаться свободным от вериг и конвоировать эту инвалидную команду. Вдруг буксирный трос оборвётся – надо же кому-то ловить сорвавшихся?
Но не излагать же эти соображения его нынешней собеседнице?
Барон деликатно приобнял собеседницу за талию.
– Вы так торопитесь расстаться со мной, мон шер ами?
В ответ Камилла расцвела очаровательной улыбкой.
– Что вы такое говорите, Шарль! И это после того как я… решительно, вы неблагодарны, как все мужчины!
– Не судите так строго мадам…
Греве огляделся – не видит ли кто? – и легко прикоснулся губами к её шее, чуть пониже аккуратного розового ушка, в котором блестела изумрудная капелька.
– Разумеется, мы вас отпустим – когда доставим этих бедняг… туда, куда их надо доставить. Капитан-лейтенант планирует вскорости покинуть этот район Индийского океана, вот тогда и…
– Значит, мы с вами расстанемся? – огорчилась Камилла. Греве про себя удивился её непоследовательности: вроде, только что сетовала, что русские не отпускают её пароход? – Вы должны дать мне слово, что обязательно найдёте меня в Европе. Эта бессмысленная война не может длиться долго!
– Крымская
