и для ограбления банка день не вполне подходящий, не в плане погоды, а скорее в плане самого ограбления.
В строгом смысле слова оно не было ограблением. Что вовсе не значит, что грабитель не имел намерения совершить ограбление, он самым что ни на есть серьезным образом собирался ограбить банк, а не удалось ему это лишь потому, что по ошибке он выбрал банк, который не работает с наличными. При ограблении банка это, сами знаете, существенный момент.
Причем виноват в этом не обязательно только грабитель. А еще и общество. Не потому, что общество несет ответственность за социальную несправедливость, которая толкнула злоумышленника на скользкую дорожку (по большому счету оно, конечно, ее несет, но в данном случае это для нас неважно), а потому, что вектор развития общества привел его к тому, что вещи перестали соответствовать своим именам. Было время, когда лопата была просто лопатой, а банк – банком. А теперь существуют банки, где действует только безналичный расчет, то есть банки без денег, – но должен же быть в этом мире хоть какой-то порядок? Нет ничего странного в том, что люди теряются, а общество катится к чертовой матери в эпоху кофе без кофеина, безглютенового хлеба и безалкогольного пива. И если кто-то наконец назовет лопату лопатой, то рядом непременно отыщется доброжелатель, который его поправит: «Нет-нет-нет, что вы, – это же скребок!»
Так вот, представьте: грабитель, которому так и не удалось стать грабителем, заходит в банк, который едва ли можно назвать банком, и с помощью пистолета обозначает свои намерения. Но на кассе, с головой погрузившись в изучение соцсетей, сидит двадцатилетняя Лондон. Социальные сети отбили у нее все социальные навыки до такой степени, что, увидев грабителя, она лишь спрашивает: «Чувак, ты серьезно?», – демонстрируя тем самым полное отсутствие уважения к представителю старшего поколения, положенное поколению младшему. Грабитель разочарованно качает головой и, по-отечески глядя на девочку, угрожает ей пистолетом и протягивает записку: «Это ограбление! Мне нужно 6500!»
Поморщившись, Лондон спрашивает: «Шесть пятьсот? Ты что, забыл прибавить два нолика? К тому же у нас только безнал, как ты собрался нас грабить? Ты что, больной на всю голову?»
Грабитель сконфуженно прокашливается и что-то бормочет себе под нос. Лондон разводит руками и спрашивает: «У тебя хоть пистолет настоящий? Дай заценить. А то я тут в сериале видела, как одного типа не могли осудить за ограбление, потому что у него пестик был игрушечный!»
Так вот, от такого поворота событий грабитель чувствует себя безнадежно старым, и девочка по ту сторону стекла кажется ему четырнадцатилетним подростком. Ей, понятное дело, гораздо больше, когда тебе тридцать девять, то разница между четырнадцатью и двадцатью годами уже можно и не заметить. Именно такие нюансы заставляют почувствовать себя старым.
«Алё, гараж, ты меня вообще слышишь?» – с нетерпением выкрикнула девочка, что могло бы показаться крайне необдуманной репликой в адрес человека в маске и с пистолетом, но знай вы Лондон поближе, вы бы понимали, что она не дура. А просто засранка. Поэтому у нее нет друзей даже в соцсетях и она тратит все свое свободное время на то, чтобы сокрушаться, что неприятные ей знаменитости в очередной раз не
