себя узами брака, прежде чем моё сердце будет связанно узами чувств.
– Ты мечтательница, Мэри, – тепло улыбнувшись, Грейс подошла ближе и, перехватив волнистые локоны сестрицы, ловко собрала их в аккуратный пучок. – Подай шпильку.
– Я просто хочу прожить свою жизнь следуя велению сердца, а не гласу общества.
– А если сердце сыграет с тобой злую шутку и ты влюбишься в мужчину ниже по статусу? – заканчивая причёску, поинтересовалась Грейс.
– Так тому и быть, – рассматривая себя в зеркале, задумчиво ответила Мэри.
Младшая мисс почти трагически вздохнула.
– Только обещай выйти за него после того, как я обвенчаюсь с человеком достойным…
Мэри развернулась к сестре лицом, подмечая в её зеленовато-карих глазах тревогу. Леди Мильтон прекрасно понимала, что несёт на своих хрупких плечах ответственность не только за собственную репутацию. Ни один уважающий себя джентльмен не захочет брать в жёны девушку из семьи в коей имелось место не титулованного родства. Возможно, именно поэтому мачеха всеми силами пыталась пристроить Мэри в семейство если не выше по рангу, то хотя бы равное. Сие не являлось проявлением заботы о дочери супруга, а было ничем иным, как инвестицией в будущие успехи собственного дитя.
– Учитывая сколь страстно ты желаешь обрести счастье в браке, уверена, твоё замужество состоится прежде моего и без особых стараний. Но, если твоему сердцу будет спокойнее, я обещаю, что коли влюблюсь в человека, не отвечающего требованием твоей любезной матери, буду держать сие в тайне.
Изобразив запертые на ключ губы, Мэри шагнула к сестре и крепко её обняла. Грейс с благодарностью ответила на объятья, но услышав на лестнице торопливые шаги, судя по всему компаньонки, тотчас отступила назад и, взяв сестрицу за руку, потянула её к выходу.
В малой столовой, коей семейство Мильтон пользовалось, когда в их усадьбе не гостил кто-либо из знатных особ, было шумно. Эрин крайне эмоционально пыталась убедить мужа, что чем старше становится Мэри, тем проявляет большее своеволие и лишь брак способен обуздать её дерзкую натуру, растлённую чрезмерным чтением. Роберт, погрузившись в изучение газеты, практически не вдавался в суть речей супруги, лишь изредка кивая, порой невпопад.
– Подумать только! – внезапно воскликнул джентльмен. – Помните недавний скандал вокруг убийства судьи Байрона? Так вот, его порешил собственный сын из-за наследства, которое старый прохиндей планировал отписать своей молодой супруге!
Уведя разговор в сторону, граф, довольный собой, отложил газету и с аппетитом глянул на поданный завтрак. Эрин вспыхнула возмущением, понимая, что начатую ранее тему Мильтон поддерживать не намерен.
– Насколько же нужно быть равнодушным к собственному ребёнку, дабы не приметить в нём столь зловещее устремление?
– Ровно на столько, насколько вы не в силах заметить, что ваша дочь в скором времени и вовсе отобьётся
