капризно губы надувает, и девочка сдаётся:
– Только это сниму, – Вера ловко избавляется от высоченных каблуков. С блаженством на миг прикрывает глаза, растирая поочередно то одну то другую ступню:
– Чтобы вы понимали, – кратким предисловием занимает случившуюся заминку, – нельзя заниматься на таком полу и без пуант. Фуэте точно не сделаю, но из возможного, чтобы без травм обойтись… – с дивной грацией встаёт в заученную позицию и легко ведёт рукой и ногой.
Очень незатейливое па…
– Это чё за херня? – хмыкает Пижон, неосознанно подтверждая мои мысли. – Я тоже так могу. – Пьяно встаёт. Но как встаёт, так и заваливается, путаясь в ногах, пока пытается совместить стопы так же, как у девчонки. – Да ну нахер, что за бред? – досадует он на то, что не получилось повторить движения за Верой, которые она делает с неподражаемой легкостью и воздушной пластикой.
– Вот именно! Это кажется простым, – умничает Джесси и восторженно хлопает в ладоши: – Вер, ещё, ещё… что-нибудь сложнее!
Не назовёшь движения сложными, но это скорее потому, что малышка их выполняет с ювелирной грацией, педантичной точностью.
Сразу видно – это её мир! Это её стихия… Исполняя эти па она совершенно по иному смотрится – аж пробирает до нутра.
Рядом с Верой встают в позицию Джесси и Анита. Они, хихикая, повторяют за девчонкой. Получается… но не так, как у неё. Теперь их движения кажутся топорными, хотя на мой непритязательные вкус тоже вполне неплохо.
Парни ржут, подбадривают. Дружно агитируют за демонстрацию танца лебедей… Это шаблон, потому что и у меня только этот танец ассоциируется с балетом.
Девчата не отказывают в шутке. Берутся за руки, встают ровным рядком…
Очень забавно, вот только смотрю на красоток, а вижу ЕЁ.
Восхищает… Как руки держит, голову, взгляд. Её полуулыбка… Профиль… Всё это в ней заложено как естественное и именно оно – невыносимо эротично. Даже я, далёкий от всего театрально-танцевального, вижу разницу, вижу эстетическую красоту, вижу породу… грацию… Балет… в каждом её жесте. Взгляде… Для неё балет – воздух. И в этом она куда органичней, чем другие девчата – хрупкая, миниатюрная… Фарфоровая статуэтка. Балерина из оловянного солдатика.
Только девчонки завершают танец-дурачество, Вера быстро возвращается на своё место рядом со мной.
– Сколько? – не сразу соображаю, что это мой голос звучит так низко, хрипло.
– Что, сколько? – в лёгком недоумении уточняет малышка, возясь с обувью.
– Сколько ты стоишь? – поясняю спокойно… на сколько позволяет разыгравшееся либидо. Вернее, моего терпения хватает только на одевание первой туфли. Перехватываю изящную ножку, неистово желая заняться обуванием, а в идеале раздеванием самолично.
Вера вздрагивает, словно прописал затрещину, но я грозным взглядом велю не рыпаться, меня и без того потряхивает… Перед глазами откровенные сцены такого
