мастерили из глины и песка крохотную дамбу в спокойной заводи пресноводного источника.
В караване дети путешествовали отдельно от отцов и даже от матерей. Под присмотром нескольких женщин все они находились в обозе, но в различных местах. Мальчики обычно шли за повозками, или увязывались за верховыми впереди каравана. Подражая воинам, мальчишки с детства обучались выносливости, военным играм и привыкали к дисциплине. А девочки, особенно младшенькие, находили себе место в огромных повозках среди тюков с барахлом, овсом, ячменём и крупой.
Одна из путешественниц решила проведать своего сына на «детской половине», но, сколько ни искала, среди больших и не очень подростков, мальчика не было. Не оказалось его среди строителей глиняной дамбы на берегу водоёма, ни среди детей, присматривающих за жертвенными овцами. Паломники готовились принести овец в жертву Богу, ведь в Иерусалиме был праздник Пасхи, и в Красную неделю месяца Адар[9] каждый день полагалось приносить жертву. Но мальчика не было и здесь. Женщина, не на шутку встревоженная, подошла к детской половине, высматривая сына. Может, она просто его проглядела?
– Сестра моя, – обратилась она к одной из караванных воспитательниц. – Не знаешь, куда запропастился мой сын?
– Да что ты, Мицриам, – отвечала та, округлив глаза. – Я думала, он с тобой. Иисус такой удивительный и чуткий ребёнок, что вытворить какое-нибудь хулиганство просто не может. Не в его это характере. Ведь ты же знаешь, как я слежу за детьми, и твоего-то я бы никогда не упустила из виду. Пойди, спроси у мужчин. Может, он затесался среди них? А здесь твоего мальчика со времени выезда из Иерусалима вообще не было.
Мицриам поспешила по совету подруги к мужчинам, которые занимались своими важными делами, а в основном вовсю уплетали приготовленную женщинами еду, так что мешать мужской трапезе нельзя было, и мамочка, потерявшая своего мальчика, остановилась немного поодаль, высматривая: нет ли сорванца среди взрослых. Здесь не могли находиться только девочки, а мальчики, беря пример с отцов и копируя их, играли друг перед другом роль совсем взрослых, участвовавших в караванных заботах мужчин.
Мицриам вскоре заметили и тут же сообщили мужу, так как ни одна из жён не осмелилась бы самовольно нарушать вечернюю трапезу мужчин. Если пришла, значит, действительно что-то случилось. Её муж не заставил себя долго ждать, понимая: жена просто так не придёт.
– Что случилось, женщина? – голос у него был усталый, но ласковый. – Или что-то надо сделать?
Она поклонилась мужу, как положено, скрестив руки на груди, и, не скрывая тревоги, ответила:
– Я нигде не могу найти сына!
– То есть как? – поднял брови Иосиф. – О чём ты говоришь, женщина? Мальчик должно быть, где-нибудь со сверстниками. Ты везде посмотрела?
– Его нигде нет. Никто его не видел, – голос женщины готов был сорваться в истерический вопль. – Многие
Адар – в еврейском календаре – февраль-март. В конце месяца был благословенный праздник Пасхи.
