Свой «объект» он потерял в толпе, но вполне осознанно, так как на вечере непременно увидит. Поехал на такси, Москва сияла новогодними огоньками, было снежно и в меру морозно, движение, не смотря на половину десятого, было особенно плотным, впрочем, как и всегда перед этим всеми любимым праздником.
Вереницей машины заезжали на территорию большого особняка где-то на набережной. Дом был трехэтажным с парадным входом, отделанным колоннами, по бокам фасада поднимались к балкону второго этажа две симметричные лестницы, где виднелись окна в пол и отдельный выход на балкон, который видимо был закрыт на зиму, потому что лестницы были засыпаны снегом. Окна второго этажа светились ярко, сквозь полупрозрачные шторы мелькали силуэты людей, позволяя строить догадки, что именно там уже начинается основное действие закрытой тусовки.
«Правильно, что на такси», – подумал Макс, так как количество и качество подъезжающих машин было выше среднего. Не смотря на довольно большой внутренний двор особняка, между водителями уже начали возникать споры с применением речевых оборотов ненормативной лексики и остроумные, а подчас и удивительные выводы о том, кто, где и как именно учился парковать машину.
Погода была как по заказу режиссера для финала какого-нибудь романтического фильма: ветра не было, тихо опускался снег густыми хлопьями, в свете красивых, изготовленных под старину фонарей. Картинка была по-настоящему новогодняя, сказочная. Макс поднялся по ступеням парадного входа на площадку крыльца, немного постоял между колоннами, и, наблюдая за группками и парочками людей, направлявшимися в особняк, еще раз полюбовался снегом. «Эх, сейчас бы на дачу! Все, решено – Новый год буду встречать на даче».
Направляющаяся к входу публика была весела, оживлена и находилась в особом радостном предвкушении новогодних праздников вообще и предчувствии данного вечера конкретно. Закрытая вечеринка сама по себе приятно поднимает самооценку, придает уверенность в собственной исключительности и избранности из общей человеческой массы. Макс с сожалением оторвался от созерцания волшебной природно-урбанистической картины и присоседился к очередной группе входящих, галантно придержав дверь перед какой-то дамой.
В вестибюле, довольно узком, было тесновато, но в гардеробе быстро управлялись четверо молодых людей. Они ловко принимали одежду и раздавали номерки, не забывая проверять темно-фиолетовые браслеты с логотипом радио у входящих, просили надеть их себе на руки тех, кто этого еще не сделал. Затем, на выходе из вестибюля, гостей встречали двое молодых крепких ребят, впрочем, довольно симпатичных и вежливых, одеты они были в приличные одинаковые костюмы. Сегодня у них был спокойный вечер, случайных людей здесь не было. Несмотря на то, что из топорщащихся карманов пиджаков выглядывали антенны раций, не оставляя сомнений в их подлинной профессии, они улыбались, выполняя
