отвечая речи Гульды, в отдалении вновь послышался вой.
Бурьян сглотнул слюну, молча скинул на снег рукавицы и полез на дерево.
То, что летом было бы детской забавой, в мороз оказалось делом весьма неприятным. Разбойник в кровь ободрал пальцы о скользкую и в то же время шершавую кору и пару раз шлепнулся в сугроб, прежде чем сумел оседлать ветку.
Ну и что он с нее узрел? Да ничего такого, из-за чего стоило бы карабкаться на этот дуб, чтоб ему пойти на дрова! Слева сплошное море заснеженных крон, справа узкий темный провал – речка Безымянка… Красивое зрелище, суровое, величественное. Но разозленный Бурьян его не оценил.
Взгляд вниз… там вид куда менее величественный и куда более возмутительный. Бабка Гульда, подняв привязанную руку, чтобы дать своему спутнику возможность залезть повыше, правой рукой вытащила из сумы кусок лепешки – и лопала в свое удовольствие!
– Ты там обедать устроилась? – взвыл разбойник. – Что я отсюда высматривать-то должен?!
– Да что хочешь, – безмятежно отозвалась старуха.
– А сама-то ты что отсюда видела?
– Медведя.
– Чего-о?!
Бабка вернула остатки лепешки в сумку и снизошла до объяснений:
– Медведя-шатуна. Из берлоги вылез. Вот я на дерево и взобралась, чтоб на мне, старой, он норов не сорвал.
Оскорбленный Бурьян скатился с дерева. Он готов был не хуже медведя-шатуна сорвать на бабке норов.
– Да я ж тебя…
Гульда твердо встретила его взгляд – и брань застряла в глотке разбойника. Вдруг подумалось ему, что бабка вовсе не слабенькая тростиночка. И рука на посохе лежит твердо, уверенно. И взгляд бесстрашный. Конечно, он, Бурьян, парень молодой да крепкий, но и Гульда не будет принимать колотушки со слезами и визгом. Баба лихая, постарается за себя постоять. И одной Хозяйке Зла известно, чья возьмет.
Бурьян сдержался и сказал примирительно:
– Ладно… долго еще снег месить?
– Да почти дошли уже!
– И запомни: если увидишь на дворе бабку Гульду – сразу разворачивайся и бегом в деревню, в «Жареный петух». Где просит милостыню она, другим побирушкам не место.
– Да почему не место? Наш брат нищий и ватагами бродит… По слухам, «Посох чародея» – богатый постоялый двор. Что ж, там двум бродягам не найдется угол под крышей и пожевать чего?
– Молод ты, Ланат, не слушаешь старших, а старшие худого не посоветуют. Говорю тебе: бабку Гульду обходи на драконий скок. Ты ее ни с кем не спутаешь: толстая, горластая, с посохом… Этим посохом тебя и попотчует, если сунешься ей поперек пути.
Однорукий нищий недоверчиво покосился на своего старого спутника:
– Шутишь? Я ж как-никак наемником был! Хоть и остался при одной клешне, а все-таки… посохом, баба…
– Э-эх, Ланат, бестолочь ты… Может, пойдешь со мной в деревню?
– И не увижу место, про которое байки складывают? Из-за старухи с палкой?
– Старухи с палкой?!
