в благодарность.– А теща моя из людей пугливых. Она ни за что не выйдет, поэтому не обессудьте. Уж очень у вас устрашающий вид, учитывая оружие.
– Да, ладно, иди, успокой женщину,– как же ошибочно порой бывает мнение о человеке по его внешнему виду, потому что «шкаф» оказался самым нормальным мужиком из троих.
– Если она там еще коньки от страха не отбросила,– продолжал жечь шутник, юмор которого был, чернея черного.– Или, как минимум, не обделалась.
Его хохот вновь оглушил окрестность, а Антоха опять достал пистолет и прицелился в спину уже уходящего следователя:
– Мент это. Я их за версту чувствую. Может, я его все же уложу?
– Пострелять захотелось?– воспользовавшись преимуществом в весовой категории, выхватил «шкаф» из рук Антохи пистолет.– Пусть мент. И что? Он нам ничего плохого не сделал. Да, и мокруха мне не нужна. Я завязал. У меня семья. Так что, отведешь душу потом, постреляешь по баночкам и бутылочкам.
– Нервный ты какой-то, Антоша. И как только Петрович тебя терпит?– юморист уже не смеялся.
– Я ему жизнь спас. У него выбора нет,– сплюнул со злости Антон и скрылся в одной из машин, судя по всему, зализывать раны (точнее, обиду).
На этом мои наблюдения прервались, потому что вернулся Сергей Анатольевич, к которому и перешли все наши участливость и заботливость.
Глава 9.
– Уф,– упал на спину Сергей Анатольевич, но думаю не для удобства, чтобы вести с нами разговор на одном уровне, а потому, что ноги его не выдержали напряжения и подогнулись, как только он почувствовал себя в безопасности.– Повторять разговор, как я понимаю, необходимости нет. Вы все слышали.
– Слышали, слышали! Все слышали!– пришла в себя Софочка.– И как ты хотел сдать меня этим бандюганам, тоже слышали. Ты посмел называть меня своей тещей?
Уразумевая, что те самые бандюганы находились очень близко, женщина старалась говорить негромко, но эмоционально.
– Принести в жертву, как агнца божьего, чтобы избавиться от меня. Да? Ирина, Ирина, ты видишь? Видишь, с кем ты собралась связать свою жизнь? Нет. Я не допущу этого. Не допущу! Он нам не пара. Он же хотел меня убить.
– Ну, мама,– единственное, что успела вставить в этот поток подруга.
– Да, да, да. Убить. Чужими руками, чтобы его руки были чисты от моей крови. Но я не дурочка с переулочка, этот орешек мне по зубам, я раскусила его, и теперь ты видишь, какое гнилое нутро у этого ореха.
Гриша, которому была дана великая сила по успокоению Софочки, почему-то не встревал в ее излияния. Но мне они изрядно поднадоели.
– Значит, так,– превысила я допустимую громкость, надеясь на то, что меня не услышат мужчины у джипов, и это послужит «валерианой» для женщины.– Направление нам известно. Пора трогаться в путь. А той, которой хочется поболтать, может остаться прямо тут и продолжать выяснения отношений, ну, например, с ночными обитателями леса. Думаю, никто не воспротивится этому?
Мой
