подойдя к леерам, сплевывает за борт Мишка. – Сам командир лично.
– Травишь, – с сомнением поглядываем мы на Мишку. – Будет ваш кэп заниматься такой хренью.
– Сами вы хрень, – обижаются плавбазовцы. – Наш интендант в трансе, сколько эти твари сжирают продуктов, не успевает списывать. К тому же они регулярно грызут кабели и в судовой электросистеме часто бывают сбои. А это, как известно, чревато, особенно в море.
– М-да, резонно, – соглашаемся мы. – Так как все-таки организован учет?
– Да очень просто, – хитро щурит глаза Санька. – Каждая добытая особь, после подъема флага доставляется кэпу на мостик, там он ее записывает в специальный кондуит, после чего, в его присутствии, крыса выбрасывается за борт. Раньше можно было приносить крысиные хвосты, которые после записи выбрасывались в иллюминатор. Но нашлись умельцы и стали ловить их сачком из нижнего. Их быстро вычислили и систему поменяли. Нашего кэпа хрен обуешь.
– И что, отпуск всегда дает, не зажиливает?
– Всегда, – дружно кивают головами плавбазовцы. – Вон Мишка, -хлопает Санька по плечу приятеля, – гостил у себя в деревне на Вологодщине целых десять суток.
– Ага, – довольно растягивает в улыбке губы Мишка. – В первый день, вечером, собрали всю родню. Папаня спрашивает, – за что мол отпуск, сынок. А я возьми и ляпни, за крыс. Хорошо не поверили.
– Да, потфартило вам, – завистливо вздыхаем мы. – Ухлопал десяток крыс и кати в отпуск. А тут служишь как бобик и хрен чего дадут.
– Не скажите, – заботливо осматривает усопшего наконец грызуна Санька. – Очень уж хитрые это твари, пока ухандокаешь семь потов сойдет.
– А как вы их того, хандокаете? – живо интересуемся мы.
– О, тут целая наука, – солидно отвечает Мишка. – Нужна твердая рука, точный глаз и вот такая пика. Для начала учимся ее метать в трюмах в цель, а когда поднатореем, берем с собой на ночные вахты, выслеживаем добычу и устраиваем на нее охоту.
– Навроде папуасов в джунглях! – радостно хохочем мы. – Это ж надо!
– И ничего смешного – пожимают плечами Санька с Мишкой.
– Кстати, если есть желание, можете ночью заглянуть в котельную, сами все увидите.
– Идет, – соглашаемся мы, желаем парням дальнейших успехов и топаем в сторону своего кубрика.
Там пушечно ухают костяшки домино, кто-то в углу бренчит на гитаре, в трубах отопления тонко шипит пар.
Далее все идет по воскресному распорядку. Обед, здоровый сон, выступление какого-то лектора из политотдела, а потом ужин, просмотр нескольких кинофильмов и отбой.
Когда в кубрике все затихает и из разных его концов доносится разноголосый храп, мы с Витькой выбираемся из подвесных коек и, сунув ноги в тапки, пытаемся разбудить Славку. Тот кемарит внизу на рундуках, брыкается и просыпаться упорно не желает.
– Ну и хрен с ним, – зевает Витька,– пойдем сами.
В синем свете ночного освещения мы
