о том, что приехала на встречу в деловом костюме, который был очень уместен на переговорах, но в котором сейчас она чувствовала себя деревянной. Если бы звонок Владимира застал ее дома, она, быть может, переоделась бы в обычные джинсы и сменила узкие лодочки на удобные замшевые мокасины. А ему, похоже, в его костюме было очень удобно. И чем занимается, так и не сказал… Отделался расплывчатыми фразами. Впрочем, какое ей дело до того, чем он зарабатывает на жизнь? Главное, «выбился в люди», и все.
– Да, ты права! – спохватился Владимир и, нырнув под стол, выложил на столешницу картонную папку на завязках.
– Это я покажу тебе потом, – пощелкал он ногтем по твердой корке.
– Уж не собираешься ли ты со мной бизнес вместе строить? – усмехнулась Ада.
– Нет, у нас не деловые переговоры, – без улыбки ответил мужчина и после недолгой паузы попросил: – Ада, пожалуйста, прими то, что я тебе расскажу, серьезно. Хотя я и сам понимаю, что кое-что может показаться необъяснимым и диким.
– Что ж такое ты собираешься мне поведать? – без особого интереса спросила Ада, которой как раз принесли порцию блинчиков, и она с куда большим удовольствием отдалась бы сейчас наслаждению от еды.
– Это касается нашего интернатского прошлого, а если быть точнее, той странной истории, которая случилась там с тобой и той девочкой. Как ее звали?
– Рая, – мрачно выдавила Ада, у которой сразу пропал аппетит. – Зачем, Володя, ворошить то, что уже давно прошло? Да я и не смогу рассказать ни тебе, ни кому-либо еще о том, что тогда произошло, потому что не помню. Не помнила тогда, не помню и сейчас.
– А должна вспомнить! – неожиданно вскрикнул Владимир и неистово рванул застегнутый до последней пуговки воротничок, будто тот внезапно превратился в удавку. Ада подскочила на месте и чуть не уронила нож, которым отрезала от блина кусочек.
– Это жизненно важно, Ада! То, что случилось тогда, имеет отношение к настоящему – нашему настоящему! И будущему, которого, если ты не вспомнишь прошлое, может не быть!
– Не говори, пожалуйста, такими загадками, ты меня пугаешь, – прошипела она, не напуганная, но разозленная тем, что Владимир испортил ей аппетит неприятной для нее темой, да еще пытается оказать давление, чего она совершенно не выносила!
– Светлана Юсупова, – произнес Владимир, и Ада вздрогнула. – Помнишь ее?
Девушка отложила столовые приборы и молча кивнула.
– Умерла на днях, а точнее – позавчера. При довольно странных обстоятельствах. Отравилась. Хотя на первый взгляд мотивов для самоубийства у нее не было: Светлана была счастлива, собиралась замуж.
– Мне очень жаль… ее, – выдавила Ада, которая не знала, что еще сказать. А Владимир продолжал официальным тоном:
– Зинаида Рогозина. Ее ты помнишь?
– И даже видела не так давно, – хрипло произнесла Ада.
– Умерла
