олимпийской спортсменкой. Я даже и не догадывалась, что бегать так приятно. Почему многие не любят бег? Но спустя пять минут что-то произошло. Моё легкое спортивное дыхание превратилось в одышку заядлого курильщика. Ноги стали тяжелые и неподъемные, как сосновые бревна. Пот проступил по всему телу. Наверно, это смерть! Надо было сходить к врачу перед тем, как начинать такие активные действия. Вдруг мне противопоказан бег вовсе? Может мне больше подходит плавание? Хотя нет, у меня аллергия на купальники. Она не пройдет, пока я не похудею килограмм на десять.
Мне становилось всё хуже и хуже. Вдруг впереди я увидела небольшую палатку с горячим кофе и выпечкой. Вот, что мне нужно! Я же не завтракала. Сейчас подкреплюсь и пробегу еще круга три вокруг сквера. Добежав до палатки, я готова была рухнуть прямо на месте. Не в силах сказать ни слова, я лишь ткнула пальцем в кофе и булку и кинула дрожащей рукой всю мелочь, что была в кармане. Через пару минут продавец подал мне горячий напиток и плюшку. В глазах слегка потемнело, но я заметила сбоку небольшую лавочку и практически на ощупь поползла к ней. С громким вздохом облегчения я плюхнулась на вожделенную скамейку.
– Вы что творите? Вы раздавили мой крендель?
Откуда-то сбоку раздался злобный крик. Как назло шапка окончательно сползла на глаза, и я не могла увидеть источник возмущения. Пришлось кое-как с плюшкой в руке стягивать с себя вязаный шлем. Но буквально через секунду после моего прозрения я пожалела, что вообще решила сегодня начать бегать. Рядом со мной сидел мой бывший босс, которого буквально давеча я имела честь лицезреть без штанов. И вот сейчас он снова смотрит на меня взглядом полным ненависти, а из носа у него валит пар. Это от мороза, конечно. Но драматичности это придает ему изрядной. Мне оставалось лишь надеяться, что он меня не узнал в моем экстравагантном наряде.
– Опять вы?
«Черт! Определённо узнал!»
–Доброе утро, Алексей Викторович, – промямлила я, – Вы не преувеличивайте, пожалуйста. Я всего лишь мельком взглядом зацепила ваш … крендель, как вы изволили выразиться. А уж о том, что я могла его раздавить, даже нелепо говорить! – я гордо вздернула подбородок и отпила кофе, в конце концов, я больше на него не работаю, могу и не лебезить перед ним.
– Савельева, вы о чем вообще? – он закипал всё сильнее, – Вы сели на мой крендель! Раздавили своим задом мой завтрак!
Я ошарашенно на него посмотрела и заерзала по скамейке. Ведь правда я сидела на чем-то теплом. Приподнявшись, я нащупала рукой расплющенный крендель и отклеила его от своей филейной части. Густо покраснев, я села обратно и громко вздохнула:
– Извините, я не заметила ни вас, ни крендель. Хотите мою плюшку? Я всего пару раз откусила.
– Какая щедрость! Но я предпочту съесть крендель, – он с укором посмотрел на меня.
– Ну, держите! Правда, сейчас он больше похож на блинчик, но зато теплый, – я протянула ему остатки его завтрака.
– Вы серьезно? Думаете, я буду есть это? – его брезгливый
