и тонко.
Котельников понимал, что здесь они – отличная мишень. И до сих пор живы только потому, что прикрывает их дым от горящего впереди танка.
В одном из нарукавных карманов Иван отыскал наконец упаковку с промедолом. Ткнув иглой прямо сквозь ткань, он ввел Аккозову обезболивающее. Потом повторил попытку сдвинуть его с места. На этот раз удалось… Сцепив зубы, он волоком потащил раненного в укрытие.
Со всех сторон шла ожесточенная стрельба. Перекрывая грохот, слышался голос взводного, лейтенанта Захарова:
– Короткими, мать твою!.. Короткими! Патроны беречь!
Наконец ползущих заметили и двое бойцов бросились Котельникову на помощь.
За бронемашиной он перевел дух. Фельдшер, перетянув жгутом ноги Аккозову, бегло осмотрел и его, поскольку Иван весь, с головы до пят был измазан кровью.
– Да нет, я не ранен, – вяло отмахнулся Иван. – Голова только… Гудит.
– Контузия. Это пройдет… Полежишь?
– Нет! – Котельников решительно повернулся. – Я к ребятам!
– Стой! – фельдшер протянул ему каску. – Надень.
Но Иван уже выскочил из-за бронемашины и, пригибаясь, побежал вдоль дороги, отыскивая подходящую позицию.
За огромным придорожным валуном лежал ефрейтор Усаров и громко ругаясь по-русски и по-узбекски, методично долбил из своей СВД. Неподалеку, за дорожным бордюром укрылся пулеметчик Комаровцев… Котельников с разбегу плюхнулся за камень, между ними.
– Комар! – крикнул Усаров пулеметчику. – Видишь куст?!
– Ну!..
– Вправо двести!.. Чего они там кучкуются?!
– Понял! Сейчас проредим!.. – и ротный станковый пулемет грозно зарокотал, подрагивая в крепких руках сибиряка.
– Киргизу ноги оторвало, – сообщил Котельников, пристраивая автомат между камнями.
– Ах, шайтан!.. Жаль пацана, – досадно поморщился Усаров.
Котельников осмотрелся. Слева и справа, растянувшись вдоль дороги, рота вела бой. Горел головной танк, горели два бронетранспортера и один грузовик. Боевая машина десанта, на которой они ехали – чадила белесым дымом. Но в башне по-прежнему работал пулемет. Из других уцелевших машин, тоже велась пушечная и пулеметная стрельба.
В какой-то мере им повезло. Противник был хоть и в более выгодном положении – выше по склону, но на одной стороне. Тыл прикрывала неприступная отвесная скала. Так, что выстрелов в спину можно было не опасаться… Хотя кинжальный огонь, пусть и с одной стороны – вещь неприятная, можно сказать смертельная.
– Усаров! – крикнул взводный, перекрывая звуки стрельбы.
– Я! – бодро откликнулся снайпер.
– Белый камень на склоне! Влево сто! – лейтенант напряженно смотрел в бинокль. – Дух с «трубой»…Скорее! Он уже целится!
– Есть, командир!
Усаров нежно приложился щекой к прикладу, чуть поправил
