Снежные обозы. Виктор Ростокин

      Он у калитки зря не топчется,

      «Сражаться» с бабкой не резон.

      Надел мундир, идет за почестями,

      Надежный для семьи заслон!

      Его не беспокоят раны,

      Которых не было и нет.

      И как иные ветераны,

      Он прожил больше сотни лет.

      И вот медалями обвешался,

      Как есть, солидный генерал!

      Имеет опыт: вдруг замешкался

      И… половину потерял!

      Всех обеспечил – сына, дочку

      И внуков чином и жильем.

      Теперь вот правнук Вова хочет…

      Прадедушка – он похлопочет,

      И будет парень награжден!

      А дед ни в чем не уличен!

      Посмеет кто! И пожалеет,

      И кровью в кулачок икнет,

      И побледнеет, побелеет,

      И будет перекошен рот…

      Домой вернулся. Бабка: «Дали?»

      «Попробуют пусть отказать!

      Еще кулак мой крепче стали!

      Довеском… к матери послать!»

      А бабка: «Ты б, Матвеич, с толком

      И посмирнее как-нибудь…

      Небось, железки давят грудь?» —

      «А разве сердце есть у волка?..»

      Вроде ничего не происходит:

      Нет землятресений и войны,

      Люди одеваются по моде,

      Просто говорят: не голодны.

      И по доброй вроде бы старинке

      Город с селами имеет связь,

      Поставляет спички и подсиньку,

      Пробиваясь сквозь пургу и грязь.

      А они с взаимным уваженьем

      Возят горожанам поросят

      И для омоложения

      Травы. На местах своих стоят

      И на мир взирают благосклонно,

      Слышится прибаска там порой.

      Стадо тихо движется по склону,

      Чинно молоко несет домой.

      Разольют продукт рационально,

      Часть оставят кошке и семье,

      А другую часть тем самым, дальним,

      Кто на этажах, на колесе.

      Все в согласье, как на нитку нижется.

      В изобилье всяческих вождей,

      Важное записывают в книжицу

      На виду сробевшихся людей.

      Их неведомо предназначение,

      Кто с плешиной, кто и с бородой.

      Улыбаются. По истечении

      Срока службы скрытною тропой

      Удирают за кардон. Уж куплены

      Поземелья. А друзья – за так.

      Доллары зелененькими купами

      Не обронет воровской кулак.

      Нам безразличны расстоянья

      И расставания навек,

      За хлебом долгое стояние,

      Трава иль под ногами снег.

      Нам полюс южный или северный,

      Экватор, солнце и луна,

      Иль многодневный дождик скверный,

      Иль зоревая тишина…

      Все как бы мимо, ни единой

      Невзрачной ноты… без конца.

      А значат что-нибудь морщины

      И слезы, та же седина?

      Их нам неведома цена,

      Как жизни, собственно, вершины.