мяса.
– Можно сказать и так. Поэтому я и согласился работать с полицией, – вор придвинул к себе тарелку и начал с аппетитом поглощать жаркое. – Можно считать, что мне вообще повезло.
Я внимательно слушала его, кивала, но не верила ни на грош (по крайней мере, в искренность его дружественного союза с полицией). А вор заливался соловьем, делал честные глаза и даже печально улыбался. И, не знай я наверняка, что у него в кармане лежит мой пистолет и ключи от машины, не исключено, что я и поверила бы. А так – НЕТ!
Митька Лившиц быстро съел часть жаркого, расплылся в довольной сытой улыбке и потянулся за соусом. «Та-ак…» – мысленно начала я отсчет. Мужик опрокинул емкость с тягучей жидкостью, тряхнул ее, соус брызнул на тарелку, а часть его угодила точно мужику на штанину.
– Вот черт! – пробормотал Лившиц, схватился за салфетку, стряхнул с брючины бордовые пятна соуса.
Я старательно пережевывала бифштекс и следила за тем, как он оттирает сукно брюк.
– Нужно водой замыть, – отбросил он в сторону салфетку.
Я отправила в рот еще один кусок мяса.
Вор вскочил с места, потом словно вспомнил обо мне, взглянул на меня.
– Или ты пойдешь со мной вместе в туалет?
«До поры до времени… – мысленно утешила я себя. – Все – до поры до времени….»
Я проглотила кусок плохо прожаренного мяса:
– Иди!
Я смотрела, как вор бодро шагает между столиками – спокойный, невозмутимый. Он пересек весь зал, открыл дверь в туалет, шагнул за порог.
Я дожевала мясо, глотнула остывший кофе.
– Вот гад! Испортил обед! – проворчала я, вытерла кончики пальцев о салфетку, швырнула ее в тарелку с недоеденным обедом, положила на стол несколько купюр и поднялась с места.
Мчаться за вором вдогонку я не собиралась. Это было бы слишком просто! Вместо этого я схватила первого попавшегося официанта за руку.
– В туалете есть окно? – на одном дыхании выпалила я.
Парень в униформе выпучил на меня глаза, но дежурная выправка заставила его ответить на вопрос клиента.
– Д-да… – прозаикался он.
– Куда оно выходит?
– На Советскую…
Больше мне ничего и не было нужно. Я метнулась к выходу, позабыв застегнуть куртку и замотаться шарфом, и выскочила на улицу. Меня тут же обдало промозглой осенней прохладой, но я не ощутила этого – внутри у меня все кипело. Как гончая, я пронеслась по Мичурина, нырнула под арку и оказалась на пустынных задворках Советской. Официант меня не обманул – я тут же отыскала взглядом несколько занавешенных изнутри окошек ресторанчика. Следующее окно было плотно затянуто жалюзи – скорее всего, одно из служебных помещений, а рядом – высокое узкое окошко, за которым смутно угадывались белые кафельные стены.
Сумку я сунула под мышку, потянулась к поясу джинсов, где был припрятан охотничий нож. Я стояла, прижавшись к холодной кирпичной стене,
