в одном лице. Выслушивает бесконечные жалобы одиноких стариков, ходит по разбитым дорогам в дальние деревушки, прихватывая кому хлеб, кому почту, в любое время, в любую погоду. И всегда ровна и приветлива, всегда улыбается и шутит.
Катюша не понимала, как можно жить в глуши, ей казалось, что подруга хоронит себя заживо, только в городе можно найти и себя, и свою судьбу. Галка посмеивалась в ответ: «Судьба и за печкой сыщет!», объясняла, что не может покинуть могилы близких людей, оставить нуждающихся в ней стариков, порой брошенных собственными детьми. И домик без неё пропадет, он цел, пока в нём живёт Галинка. Склонной думать в первую очередь о себе, Катюше казалось, по меньшей мере, странным, что эта молоденькая девушка взяла на себя огромную ответственность за всех и стала всем необходимой и нужной. Катя же пока думала только о себе, о своём счастье, о своих маленьких и немаленьких потребностях и радостях. Она привозила подруге глянцевые журналы, косметику, обижалась слегка, не замечая у Галки интереса ко всему этому, понимая, что всякие женские хитрости и штучки её не привлекают, удивлялась, не видя женщину со всеми присущими этому полу слабостями, зато видела надёжного друга.
А сейчас вдруг бросились в глаза какая-то необычность в облике подруги, какое-то новое выражение на лице. Они одновременно затараторили:
– Ой, ты ещё красивее стала, уж кажется, больше некуда! А пеньюарчик-то какой, как раз для сеновала.
– А с тобой-то что? Глазки горят, щёчки блестят! Необычная, непривычная вся.
Галка действительно сияла. В чёрных глазах сверкали золотые искорки, смуглые щёки алели ярким румянцем, некрупные зубки сияли в постоянной улыбке.
– Так-так! – Катя лукаво погрозила пальчиком. – Что-то я сейчас узнаю из личного дела Галины Васильевны, ну очень-очень личного дела. Угадала?
– Угадала! – Галя порозовела до самых волос. Почему-то смуглая Галинка краснела по любому поводу, а белокожая Катя – никогда. – Я выхожу замуж! Как ни пряталась за печку, судьба меня разыскала.
Глава третья, ошеломительная
От такого сообщения Катя утратила дар речи и пришла в некоторое стрессовое состояние. Насколько ей помнилось, женихов в деревне особых не водилось, летние отдыхающие склонны были лишь к коротким связям, и Галкина личная жизнь никак с имеющимися объектами не вязалась. Неужели от безысходности подруга собралась замуж за какого-нибудь чумазого аборигена, весь культурный уровень которого умещается в стакане паршивой самогонки? Ведь по деревенским меркам девушка за двадцать – уже кандидатка в старые девы, с замужеством запаздывать нельзя, того гляди доброхоты изъяны найдут. Но Галка искрилась и сияла, на безысходную с изъянами не походила, и всё же вопрос Катин прозвучал почти испуганно:
– И кто же наш избранник? В каком здешнем болоте вырос сей принц?
– Катенька, не язви! Я и так волнуюсь, не знаю, с чего начать. –
