машина перегораживала всю полосу движения, а жернова молотилки мотылялись перед комбайном, оставляя свободными метра два встречной полосы. Назад комбайнер не смотрел. Бандура надавил клаксон. Расстояние до комбайна сокращалось с невероятной быстротой. «БМВ» шло в каких-нибудь десяти метрах позади. Из обоих окон правого борта гремели выстрелы. Принимая во внимание скорость и качество дорожного покрытия, ни о какой прицельной стрельбе и речи быть не могло. Впрочем, дистанция была минимальной, так что снайперская точность стрелкам не требовалась. Львиная доля выпускаемых пуль все равно доставалась «Мерседесу», на глазах превращая машину в решето.
Яростно клаксоня, Андрей пошел на обгон. «Мерседес» резко подбросило – оба левых колеса выскочили на обочину встречной полосы. Справа мелькнул тяжеленный барабан зернокосилки. Едва он остался позади, как Андрей, повинуясь совершенно безотчетному импульсу, одновременно утопил в пол педали сцепления и тормоза. Шины завизжали как от боли, «Мерседес» развернулся градусов на сорок относительно осевой. Водитель «БМВ» тоже ударил по тормозам. Последствия такого решения оказались просто ужасными. Машина с душераздирающим хрустом налетела на массивные жернова комбайна. Даже не налетела, а скорее наделась на них. Кинетическая энергия иномарки была столь велика, что какое-то время «БМВ» по инерции продолжало нестись вперед. Правая передняя дверь исчезла, вслед за ней жернова подмяли под себя стойку крыши и вспороли борт автомобиля до самого заднего бампера. Правые шины «БМВ» взорвались. Стрельба из машины прекратилась. Один из стрелков погиб на месте, превратившись в бесформенную кровавую массу, второго тяжело ранило. Водителя оглушило. Четвертый член экипажа, занимавший пассажирское сиденье позади водителя, тот самый боров, что на переезде по телефону звонил, попробовал открыть дверь и выбраться наружу. Действовал боров словно лунатик.
Андрей воткнул передачу, собираясь убираться восвояси.
– Сдай-ка задом, боец! – приказал Атасов таким голосом, что у Андрея мурашки пошли по коже.
Атасов, у которого кровь капала с разбитой при экстренном торможении губы, держал пистолет «Стечкина» обеими руками. Он просунул оружие в жалкие ошметки того, что еще десяток минут назад было задним окном «Мерседеса» и дал длинную очередь по вылезшему из «БМВ» бандиту. Разинув рот, Андрей наблюдал, как все пули улеглись в цель – между лопаток борова. Тот полетел на асфальт, будто ворох старого тряпья. Атасов повел стволом влево и нажал на спусковой крючок. Водитель «БМВ» несколько раз дернулся за рулем и исчез под торпедой.
– Вот так, типа! – пролаял Атасов.
Едва отзвучало эхо выстрелов, как на дороге воцарилась тишина. Совершенно противоестественная. Ствол «Стечкина» еле заметно дымился. Комбайн стоял на месте. Мотор его заглох. В задранной над землей кабине замер механизатор. Может, проклинал тот день, когда подался в комбайнеры, может просто ждал своей участи, которая в данный момент целиком зависела от прихоти человека с пистолетом. Ствол «Стечкина» медленно двинулся кверху.
