Закрывала ж вроде.
Настасья покосилась на чемодан, ее туфли почему-то упали с него, а потертую ручку кто-то приподнял, словно открыть пытался. Наверное, когда падала, зацепила. Настасья прикоснулась к чемодану – и вспомнила: страшное лицо, вгрызающийся взгляд демона, приходившего за чемоданом. Конечно! За чем еще являться в ее квартиру, тут и посмотреть-то не на что, не то что воровать! Настасья содрогнулась, села на корточки, обняла себя за плечи и, тихо покачиваясь, расплакалась. Муська прошла мимо, поглаживая колени хозяйки черным хвостом, потом присела напротив и уставилась на Настасью.
– Что? Что ты смотришь, спасительница? Нарочно вазу-то сбросила, кии-иса, чтоб спугнуть его, да?.. Что нам делать-то? Ты же тоже его видела? Дух, прости меня, господи, дух явился… Страшно-то как, божечки. А кому сказать, не поверят нам… Это все чемодан проклятущий, не иначе. Что ж он там запрятал? Может, кости чьи, а, как думаешь? А дух бесплотный за плотью своей и приходил… Ох, не к добру это, ох не к добру…
Настасья перекрестилась и медленно поднялась, плечи ее подрагивали от рыданий, сдерживаемых обидой и опаской. Она пристально смотрела на чемодан, чувствовала мягкую кошачью спинку у голени и ледяной страх, сжимающий желудок. Настасья обернулась, повела плечами, обошла квартирку, проверяя, не спряталась ли где неприкаянная жуть-душа…
Рыжий чемодан с потертой ручкой и ржавыми замками срочно нужно уничтожить, вот только как? Вещь-то чужая. Прикасаться к нему Настасье уже не хотелось, но и оставаться в одной квартире со страшным кожаным «гробом» – да ни за что! Попросить Петровского забрать? Вот принести к нему – и пусть сам разбирается. Ой, засмеет он ее, подумает: необразованная баба, чемодана испугалась… А если и испугалась?! Нельзя? Нет, не пойдет она к Петровскому. Не стоит. Что же делать? Унести. Унести и спрятать!
Настасья бросилась в ванную, замотала руку полотенцем – так не страшно в руки взять, – подцепила тяжелую ношу и спустила ее на шесть ступенек, к входным дверям. Там, под лестницей, она хранила метлы и лопаты, немного мусорных корзин и соль, теперь и чемодану там место. А если спросит, окаянный, ответит, что ремонт затеяла, вот и снесла чемодан вниз, чтобы не запачкался. Да, так и скажет!
А как теперь в дворницкую-то попадать? Еще раз повстречаться с покойником страсть как не хочется! Шумно дыша, она вытащила все самое нужное из каптерки, занесла в квартиру, помедлила в дверях, задумалась, кинулась к шкафчику в кухне, порылась среди пакетов с крупой и макаронами, выудила Библию. Перекрестив книгой вход в квартиру, Настасья отнесла томик в дворницкую, положила поверх перекрещенного же чемодана и плотно заперла дверь.
Петровский как будто вовсе не удивился переезду своего скарба, понимающе покивал и даже с благодарностью принял старый ключ. Еще и извинился за беспокойство. Конечно, про привидение Настасья ничего ему не рассказала, вообще никому не рассказала, даже батюшке на исповеди, потому что тот батюшка знал, что мать Настасьи с ума сошла и
