Вернее в нынешней ситуации стоит сказать «не приходился». В памяти, будто нарочно, всплыли обидные слова отчима, когда напиваясь, он неустанно кричал:
– Что ты вечно под ногами путаешься, тупая овца?! Если бы не твоя мать, давно бы вышвырнул тебя из дома!
Каждый раз, слыша оскорбления из его уст, я закрывалась в комнате и рыдала в подушку. Обида рвала душу, ведь я ничего плохого не сделала этому человеку. Однако в его глазах всегда была ничтожеством, которое можно без причины унижать и втаптывать в грязь.
– Рит, чего молчишь? – Мышка вырвала меня из лап неприятных воспоминаний.
– Прости, задумалась. Как это случилось?
– Упал на стройке с лесов, – она шмыгнула носом. – Ты придешь? Ты нужна нам… Маме плохо стало. Пришлось «скорую» вызвать. Ей сделали укол успокоительного, но я боюсь за нее, Рита.
– Боже… Держитесь там, ладно? Я скоро буду, – пообещала я и, сбросив вызов, направилась к столику, где сидел хозяин закусочной.
В «Мирославе» я проработала три года. Сначала была официанткой, теперь администратором. Сотников хоть и требовательный начальник, но всегда относился к работникам с пониманием. Он без проблем отпустил меня домой.
Тротуары запорошило первым ноябрьским снегом, который выпал совсем некстати. Хоть каблуки на сапогах и удобные, но вряд ли позволят устоять, если я поскользнусь и начну падать. Только деваться некуда. Не на такси же пару остановок ехать. На улице стемнело пока я, словно черепаха, добралась до дома. Взгляд сразу выхватил у двери подъезда под тусклым светом лампочки двоих мужчин в темной одежде и капюшонах. Они по очереди выпускали струйки сигаретного дыма и о чем-то негромко переговаривались. Когда я начала подниматься по ступеням, они синхронно выбросили окурки и развернулись в мою сторону, будто ждали меня. Страх кольнул в груди и вынудил ускорить шаг. Я достала из кармана пальто ключи, но не успела ими воспользоваться. Один из мужчин уцепился за мой локоть и подтянул к себе.
– Ты, это… дочь Виктора?
– Он мне не отец! – злобно произнесла я, дернув рукой. – Оставьте меня в покое.
– Куда это мы собрались? – процедил сквозь зубы незнакомец. – Заорешь, распорю живот.
Справа раздался смешок. Я опустила взгляд и увидела нож. Внутри будто что-то оборвалось, сжалось. Сердце дрогнуло.
В этот миг пикнул домофон, со скрипом открылась подъездная дверь. Воспользовавшись моментом, я ударила в пах типа, что наставлял на меня нож, и бросилась вниз по ступеням. Можно было не оборачиваться, чтобы понять – один из них ринулся следом. Я слышала шаги за спиной, которые стремительно приближались, и понимала – ускользнуть вряд ли получится. Виктор даже после смерти продолжал издеваться надо мной. Зачем он подослал ко мне этих уголовников?! Чтобы забрать с собой на тот свет? А черта с два!
Страх за свою жизнь гнал вперед. Глотая ртом холодный воздух, я бежала, пока были силы, однако вскоре мне понадобилась передышка. Пришлось остановиться и отдышаться. Как только я это сделала, бандюган тут же нагнал меня. Я не растерялась и со всего размаха ударила его сумкой. Один раз, второй, третий. Когда он упал, появилась возможность оторваться. Только я не рассчитывала на то, что этот урод схватит меня за щиколотку и повалит на асфальт. Рухнув на живот, я больно ударилась грудью и вскрикнула.
– Попалась, с*ка! – заорал голос позади.
Бандит перевернул меня на спину и, заскочив верхом, прижал к холодному тротуару. Я махала руками, пытаясь отбиться. Кажется, заехала ему пару раз по лицу.
– Ах ты, тварь! – взвыл он. – Я ща твое хлебало на лоскуты порежу!
Не знаю, откуда в его руке появился ножик. Лезвие тут же оказалось у моего лица. По телу прошла неприятная колючая дрожь, и я замерла. Как назло прохожие точно вымерли. Либо обходили стороной, боясь лезть в эпицентр опасности, либо я оказалась не в том месте и не в то время. Надеяться осталось только на себя.
– Что вам надо? – хрип вырвался из горла. Я не узнавала свой голос.
– Бабки, которые нам задолжал твой папаша.
– Я же сказала, он мне не отец.
– А мне побоку, кем он там тебе приходился. Этот мудак сдох, а твоя мамаша не в том состоянии, чтобы сейчас бабло искать. Сестричка даже звать ее не стала. Так что ты ответственная за это, поняла?! Или нам все-таки стоит потревожить маман?
Он вдавил лезвие мне в щеку. Ужас затаился в груди. На меня еще никогда не наставляли нож. Это так страшно, когда понимаешь, что твоя жизнь зависит от прихоти какого-то ничтожества.
– Я достану деньги! – в панике пообещала я.
– Во-о, – зло улыбаясь, протянул бандит, – другой разговор. Это мне нравится, детка. У тебя пара месяцев, чтоб найти бабки, или мы навестим твоих родственничков.
