все опасности, связанные с ней. И даже больше, он поведал другу, что у него есть какая-то внутренняя тяга стать, к примеру, офицером и посвятить себя служению защиты Родины. Вот как будто бы что-то его толкает внутри принять такое решение. Правда, он не понимал, откуда истоки таких внутренних порывов.
– Не понимаю сам себя, – говорил он Вячеславу, – с чего бы вдруг у меня возникло такое желание. Кстати, в школе у меня его не было, оно возникло уже здесь, в Чечне.
– М-да. А вот некоторые пацаны ещё с младшего возраста мечтают стать офицерами.
– Правильно, но в основном те, у кого в семье, в роду были люди военной профессии.
– Не обязательно.
– Не обязательно, согласен. Но, всё же, чаще, нежели ребята из других семей.
– А может быть, и у тебя были в роду, как ты говоришь, люди военной профессии?
– Нет. За отца и деда я и не говорю, ни тот, ни другой не воевали. Дед в Отечественную войну трудился инженером на одном из военных заводов, выпускавший продукцию для фронта.
– А прадед?
– А вот за прадеда я не знаю. Нужно будет у деда спросить. Но как мне кажется, и тот не был офицером. А вот у меня такое ощущение, будто бы я раньше служил, и не просто служил, а даже воевал. Я, впервые взяв в армии автомат, уже подсознательно знал, как с ним обращаться.
– Тоже мне наука. Что в автомате сложного? Сейчас любой школьник знает устройство автомата.
– Ты прав. Но дело не в устройстве автомата. Я просто ощутил тогда, что такое оружие я раньше уже держал в руках, он был для меня естественным, привычным орудием труда, как, к примеру, для дачника лопата.
– Да, хороша лопата, – рассмеялся Славик, – и главное какая дальнобойная. Слушай, тогда, возможно, ты в своей прошлой жизни воевал? – уже без смеха, но всё равно с не успевшей погаснуть улыбкой спросил он.
– Вот! Это более правдоподобная версия, я и сам об этом уже думал. Такое вполне могло быть. Тогда и понятна моя тяга стать офицером.
– Ерунда, это я в шутку сказал.
– Нет, не ерунда. А почему, собственно говоря, такого не может быть?
– Нет, может быть, конечно. Я не возражаю. Но проверить ты этого не сможешь. Хотя…
– Что, хотя? Договаривай.
– Можно это при желании и выяснить. Например, под гипнозом. Сейчас такие технологии имеются.
– Я знаю об этом. Гипноз, который проводит психотерапевт. Читал об этом, и таких случаев, когда человек пытается узнать о своей прошлой жизни, уже зафиксировано немало.
– Ну да. Именно это я и имел в виду.
– Да, если бы возникла такая уж большая необходимость, то я бы, конечно, проверил нашу с тобой версию. Сейчас, такое действительно вполне возможно.
– Возможно, но зачем оно тебе?
– Да ни зачем. Я и не собираюсь этого делать. Это я сказал просто к тому, что, возможно, я и в самом деле был когда-то офицером.
– Понятно.
На этом беседа о профессии
