В конце концов, нужно как-то выбираться из этого кошмарного места. Мне здесь не нравится.
Старуха была одета в какие-то жуткие лохмотья, но пахло от неё приятно – едой. Желудок громко заурчал, напоминая о том, что я не ела со вчерашнего дня. Кажется, со вчерашнего…
Бабка привела меня в такую же мрачную комнату, только эта была чуть побольше, и, судя по всему, именно здесь что-то готовили.
– Сядь! – скомандовала старуха, и я огляделась вокруг. В центре кухни стоял большой деревянный стол, а вокруг него несколько неаккуратно сбитых стульев.
С трудом отодвинула одну громадину, присела.
Глядя на меня, бабка сокрушенно покачала головой.
– Дохлая какая. И недели не протянешь. Ешь! – бросила на стол глиняную посудину, отдалённо напоминающую тарелку. Та подпрыгнула, вокруг полетели брызги.
– Что это? – я с омерзением уставилась на серую жидкость с куском какого-то мяса.
Старуха задумалась.
– Похлёбка, по-вашему. Кажется. Ешь! До завтра ничего больше не получишь! – и отвернулась, гремя посудой.
До завтра? То есть, завтра я всё ещё буду здесь?
– Послушайте, а может, вы меня проведёте… Кхм… К порталу? И я домой уйду, а? Вы не обижайтесь, у вас тут очень… уютно, – наглая ложь и неприкрытая лесть, конечно, но злить этих людей мне не хочется. – Но мне нужно домой. Меня там семья ждёт и…
– Замолчи и ешь! Господин сказал, чтоб тебя покормили и отвели в его покои! Когда он решит отпустить, тогда и отпустит! – проворчала зло, так и не повернувшись ко мне.
– Да? А когда же он решит отпустить? – протянула настороженно, взяв в руку металлическую, но жутко уродливую, кривую ложку. Её что зубами грызли? Какая мерзость…
– Да никогда. Рабыни у него долго не живут, – проговорила это таким тоном, будто о чём-то немаловажном болтаем. А это, на минуточку, моя жизнь!
– Ладно, – поняв, что с бабкой каши не сваришь, решила притвориться паинькой, чтобы в удобный момент незаметно ускользнуть. Тайком взглянула на дверь, но бабка тут же повернулась, прищурила свои и без того маленькие глазёнки.
– Даже не думай. За побег тебя убьют сразу. Сначала на площади изобьют кнутами, а потом там же и порешат. Будешь послушной, возможно, господин даст тебе насладиться его обществом и не сразу замучает.
Чего, простите? Изобьют кнутами? Порешат? Даст насладиться своим обществом, а потом замучает?
Верните меня домой! Немедленно!
ГЛАВА 3
За маленькими окнами было темно. Лишь издали слышались какие-то крики. Поёжилась, обняла себя руками.
– Быстрее ковыляй! – проскрипела старуха и открыла очередную дверь.
– Простите, а куда мы идём?
– К Господину. Сегодня ты познаешь его ласку, – сказала это так, будто я тотчас должна свалиться ей в ноги и зарыдать от счастья.
Стоп. Чего я познаю?
– Послушайте,
