протянул ей сложенный пополам белый лист с отпечатанными на нем несколькими словами.
Нина быстро пробежала взглядом прыгавшие строчки и кивнула:
– Да, все правильно. Так что случилось?
Все равно все ее мысли крутились вокруг Алисы.
– Это вам. – И посетитель протянул ей большой белый конверт из плотной бумаги.
3
Халин сказал Глафире примерно то же самое, что и Наумов. Да, мол, жена его исчезла неожиданно. Сходила в парикмахерскую, надела свое лучшее платье из шифона, очень красивое платье. Нарядилась, причесалась и куда-то отправилась.
Квартира Халина представляла собой классическое жилище алкоголика. Обшарпанные обои, вздувшийся линолеум, грязная плита, которую невозможно отчистить (место ей – на помойке), пожелтевшие занавески, несвежая смятая постель…
Глафира запрезирала его с первой секунды, как только вошла в квартиру.
– Послушайте, Геннадий! Вы, как никто другой, должны были знать, куда могла отправиться ваша жена в таком нарядном виде. Как часто она позволяла себе делать прическу в парикмахерской?
– Один раз, когда мы с ней устроили что-то вроде свадебного ужина… просто посидели дома, она пожарила курицу. Она была в тот вечер такая красивая…
«А ты урод и скотина!»
– У нас есть сведения… – Глафира представилась помощником прокурора, она даже оделась соответственно – в строгий синий костюм – и теперь пыталась просто раздавить этого гнусного алкаша и, быть может, убийцу, как таракана. – …что вы неоднократно избивали свою сожительницу: она постоянно ходила с синим лицом и разбитыми губами. Так, может, вы сознаетесь, что это вы нечаянно прибили ее своим кулаком?
При этом Глаша посмотрела на кулачок этого опустившегося, с болезненным одутловатым лицом мужчинки, и ее чуть не стошнило. Кулаком?
– Покажите, пожалуйста, фотографию вашей сожительницы – Нечаевой Веры Ивановны.
– Хорошо, сейчас покажу…
Халин несколько секунд пытался попасть босыми ногами в расхлябанные тапки, валявшиеся под кухонным столом, но потом, решив, что ему это не удастся, босиком поскакал куда-то в глубь квартиры.
Вернулся он с фотографией, застекленной, в выцветшей деревянной рамке. На снимке была изображена довольно молодая женщина с пышными светлыми волосами, синими глазами и удивленным взглядом: мол, и что это вы меня рассматриваете, что вам от меня нужно?
Глафира тотчас представила себе ее – с обезображенным от побоев лицом.
– Скажите, Халин, что вы с ней сделали?! Куда дели ее труп? Закопали в лесу, растворили в кислоте, привесили к телу камень и утопили его в Волге? – заорала на него Глафира. – Быстро отвечайте!
Халин вжал голову в плечи и зажмурился, словно веря в то, что эта внушительного вида молодая женщина в синем костюме, представитель прокуратуры, может его, если что, и ударить.
– Ну?!
– Да не убивал я ее, клянусь! – проблеял он. –
