едва слышно промямлила:
– Я ещё девственница.
Блин, ну что тут было ответить – что я вообще-то пошутила?!
– А у тебя Лёшка первый был? Давно вы с ним это?..
Ещё лучше! В тот момент я почувствовала себя взрослой, умудрённой жизнью тёткой. Забавно. Не это ли самое испытывала, общаясь со мной, Ленка? Можно было бы рисануться, конечно, но я не стала.
– Мы вообще не «это», Наташ. Я тоже девственница.
– Да ладно…
– В смысле «да ладно»? Есть сомнения?
Она странно посмотрела на меня и, отведя взгляд, мотнула головой:
– Да нет. Просто.
Казалось бы – ну поговорили и поговорили… Но разговор пробудил во мне паранойю. Я стала ловить на себе любопытные взгляды одногруппников и курящих с ними «под тополем» физкультурников, слышать за спиной шушуканье и смешки. Ленка при этом ходила тихая, бледная и какая-то безучастная.
***
В последних числах ноября навалило снега, и температура за окном резко упала до минус пятнадцати. Я встала перед выбором: резиновые сапоги или бабкины бурки. Победили бурки. Избегая позора, я стала приходить в техникум или намного раньше, пока никого нет, или, наоборот, к середине первой пары, чтобы даже опоздуны уже разошлись по аудиториям.
Вот так однажды утром переобувалась, тревожно поглядывая на часы и прикидывая, чего бы такого наврать математичке, как в гардероб вошла Ленка. Вот новости – она-то никогда не опаздывала… Я машинально пихнула бурки под стол дежурного и завозилась со шнурками переобувки, надеясь, что Машкова не захочет долго задерживаться рядом со мной и уйдёт. Но она будто нарочно копалась, и между нами висело тяжёлое, вынужденное молчание, готовое прорваться долгожданным, на самом-то деле, разговором по душам. Я не выдержала и ушла первая.
Второй парой была литература. Ольга Анатольевна зачитывала нам критическую статью о творчестве Льва Толстого, когда в дверь постучали. Она опустила учебник, вопросительно глядя поверх очков на вошедшего.
– Здрасти, Ольга Анатольевна, я дежурный! – пацан, скорее всего из «технологов», сделал ещё шаг вперёд и вынул руку из-за спины. – Это не из вашей группы сапоги забыли?
Это были мои бурки. Посыпались лёгкие смешки. Ольга Анатольевна растерянно глянула на сапоги, потом на нас и развела руками:
– А что, похоже, что из нашей, Никитин? Это, наверное, уборщица оставила или бабушка чья-то… Отнеси обратно от греха подальше, пока милицию с собаками не вызвали.
Группа взорвалась смехом.
– Баба Люда пришла! – заорал вдруг Чернов и тут же получил оглушительный удар «литературой» по башке.
– Машкова! – прикрикнула Ольга Анатольевна и, дождавшись, пока Ленка медленно осядет и положит учебник обратно на парту, сорвала с носа очки. – Что ты себе позволяешь? – Выдержала строгую паузу, повернулась ко мне: – Люда, это правда, твои сапоги?
